Думал – грохнули его. Они тут на пару с Синим здешние бугры, даже не знаю, кто из них хуже. А кого ещё успел увидеть?
– Кроме безликих солдат и мелких отморозков, – начал я перечислять. – Разве что женщина-внешник, все перед ней на цыпочках ходили, даже твой пресловутый Кирпич.
– Доктор Стерва… – изумлённо протянул мой собеседник. – Ну, ты и везучий! Со знаком минус, правда…
– Её правда так зовут?
– Нет, конечно, – хекнул азиат. – У внешников обычные имена, им кликухи ни к чему, они не принадлежат к этому миру. Она Стелла как-то там «-ски», не помню точно. Боченски, Ковальски? В общем, не суть. Доктор Стерва здесь одна из ведущих специалистов, увидеть её в Приёмнике – плохая примета. Обычно те из новичков, что попали именно на неё, долго на ферме не задерживаются… Извини.
– Да ладно, мне всё равно у вас тут не нравится, – отмахнулся я.
Мы ненадолго замолчали, думая каждый о своём.
Наконец-то всё стало понемногу проясняться. Вот только особой радости от того, что узнал сегодня так много нового, у меня не возникло. Достаточно вспомнить, что со мной в скором времени сделают.
– Как часто нам под нож?
– Всё индивидуально, – пожал плечами Шумахер. – Но долго такое издевательство организм всё равно терпеть не может, циклов десять-пятнадцать максимум. Начинаются проблемы, вот как у Похера, хотя у него всего восемь операций за спиной. И девятая, походу, будет последней. Да и долго сидеть на попе ровно мы не можем – у кого регенерация выше среднего, того трясучка доканывает.
– Ты же говорил, мы ничем не болеем? – напомнил я.
– Только если соблюдаем положенный этим миром режим – пьём живец и время от времени шаримся по кластерам. А здесь стаб, хоть и махонький, поэтому после длительного пребывания начинается мандраж, вот как у тебя. Если забить на симптомы, можно поиметь проблем. Естественно, ты ни черта не понял, что я сейчас сказал, верно?
– Угадал.
– Ох, как всё запущено… Как же ты выжил-то, везунчик?
– Я бы не стал себя так называть.
– Ну, раз сюда попал, то возможно и ты и прав, – азиат зевнул и потёр глаза. – Уморил ты меня, надо отдыхать ложиться, скоро свет погасят. Ну ладно, кратенько, раз ты быстро на лету схватываешь. Окружающий нас мир напоминает пчелиные соты, поэтому много кто вполне оправданно называет его Ульем. Каждый участок-сота имеет строгие границы, а вот площадь у них произвольная – это кластеры и есть. Время от времени там происходит перезагрузка, всё заволакивает вонючим туманом, и хлоп! Появляется кусок чужого мира, со всем, что там находилось в момент переноса. И начинается обычная такая возня – кто-то кого-то жрёт, кто-то мародёрит, а остальные грабят и убивают всех, кто на глаза попадётся. Пока всё ясно?
– Более чем. Я встречал резкую смену ландшафта, и как раз не мог понять, что это такое. Получается, здесь везде такая чехарда?
– Не совсем. Внешка-то она потому так и называется, что граничит с такими дрянными участками, жить
