а возводить стены планировали, уже когда полностью оформим все документы. Поэтому и была так важна та встреча. И меня очень удивляло, что Вадим не торопится. В общем, я послал за ним Рената, а сам остался караулить в муниципалитете. В тот момент никто и не думал, что встречу и вовсе придется отменить.
– Не припомните, во сколько это произошло?
– Около десяти часов. В девять мы с ним созванивались, еще раз скорректировали планы. Потом он позвонил Ренату. Потом уехал. Вот, собственно, и все.
– То есть получается, что последним, с кем Вадим Владленович разговаривал в тот день, был его водитель? – уточнила я.
– Получается, что так.
– И потом, отправившись по вашей просьбе на стройплощадку, Ренат никого там не обнаружил?
– Нет. Минут через сорок он перезвонил мне и сообщил, что нигде нет ни Вадима, ни его машины.
– А что это вообще за место, эта ваша новая стройплощадка? Там легко потеряться?
– Вот уж нет! – совершенно искренне воскликнул Маркелов, так, что у меня не было ни малейших оснований не верить ему. – Затеряться там скорее сложно. Я ведь сказал, фактически это пустырь. Это Ближняя Заводь, район набережной, только еще пока не обустроенный. Старые дома под снос, где-то расчищено, где-то – холмы из строительного мусора. Собственно, там пока и стройплощадки-то обустроенной нет. Все еще в самом начале.
– Да, тогда не удивительно, что вы не особенно волновались и списывали опоздание босса на форс-мажор. В таких условиях не так уж сложно «въехать в колдобину».
– В том-то и дело! – взволнованно подхватил Маркелов. – Поэтому мы и не беспокоились практически до последнего момента. Но когда позвонил Ренат, я уже понял, что что-то не так. Связался с Тамарой… с Тамарой Давидовной, – поправился он. – Хотел узнать, может быть, Вадим дома. Но она сказала, что не видела его с тех пор, как он уехал утром. По телефону он тоже не звонил. В общем, полная растерянность и отсутствие информации. Встречу в муниципалитете отменили, и вообще в делах сейчас полная неразбериха.
– Да, тело без головы – это организм явно неполноценный, – философски заметила я.
– То-то и оно, – со вздохом подтвердил Маркелов. – Когда прошло несколько дней, а Вадим так и не появился, Тамара заявила в полицию, но, кажется, там не особенно рьяно взялись за дело. Она несколько раз жаловалась мне, что они сидят сложа руки, ничего не предпринимают. А сегодня позвонила, сказала, что обратилась к частному детективу. Я почему-то думал, что это мужчина, – окинув меня оценивающим и каким-то недоверчивым взором, проговорил Маркелов.
– А у вас есть какие-то собственные версии произошедшего? – поинтересовалась я, деликатно вынося за скобки обсуждение работы полиции. – Вы постоянно находились рядом с Вадимом Владленовичем, виделись каждый день, знали внутреннюю подоплеку всех его дел. Неужели у вас нет совершенно никаких мыслей по поводу того, что случилось? Версий, предположений? Может быть, у него
