следующее утро Владимир Сергеевич проснулся рано, привел себя в порядок, заварил чай. Он уже давно научился это делать самостоятельно. Иногда ему казалось, что он видит себя со стороны: свои щеки, когда бреется, свои руки, когда наливает чай. Может, так оно и было, потому что получалось все аккуратно и ловко. Как знать, какие у нас просыпаются способности, взамен тех, которые пропадают.
Когда Алексей спустился в столовую, был очень удивлен, увидев шефа в отличной форме. Ни намека на разбитость, переживания и страдания. Собранный, подтянутый, что-то напевает тихонько. Алексей не успел поздороваться, как его окликнул хозяин дома:
– Доброе утро, Алексей! Завтракаем и за дела. Похоже, я слишком расслабился за последнее время. Это мне урок, чтоб не раскисал. Нам еще ого! как повоевать придется, чтоб порядок навести. Ты видишь, до чего дошло – к нам в дом уже лезут. А на что мы с тобой такие нужны, если себя-то обезопасить не можем и своих близких. Не имеем морального права охранять других, если сами за себя постоять не в состоянии. Я в кресле, ты в бумажках, переговорах, договорах, клиентах. О живой работе совсем забыли. Объявляю сезон зимней спячки оконченным, а сезон отлова разгулявшейся преступности открытым. Ты как?
– Так точно, согласен на все сто, Владимир Сергеевич!
– Итак, что у нас сегодня? Сначала навещаем нашу дорогую Веру Васильевну, потом везем к следователю обещанный список украденного.
– Предлагаю наоборот: для больницы еще очень рано, ждать придется, а вот у полиции рабочий день не нормированный. Уверен, что капитан Климчук уже на службе.
– Согласен, Алексей. Полностью согласен с тобой. Им нужен материал, чтобы работать. Так что – вперед.
15.
В больнице шел утренний обход, доктора со свитой юных эскулапов, решивших посвятить себя гуманному делу лечения человечества от всяческих недугов, переходили из палаты в палату. Студенты, облаченные в белые одежды держались с достоинством. Время от времени руководитель процессии предлагал им самостоятельно дать оценку состояния больного, предложить дальнейшее лечение, спрашивал, что думают по поводу того или иного пациента.
–«Наверное, интерны, – думала Вера Васильевна, с удовольствием разглядывая тех, кто приносит страждущим облегчение и надежду, кто спасает, помогает, дает жизнь. – Вот она, наша смена, наша молодежь.»
Она с удовольствием рассматривала юношей и девушек. Накрахмаленные белые халаты, шапочки. Обычный человек преображается, надевая одежду врача. Сразу появляется подтянутость, даже аристократичность. Белый цвет – не просто символ, он влияет и на того, кто несет на себе белые одежды. Есть что-то магические в белом халате врача, как, впрочем, и в черной мантии факира.
Откуда-то из коридора негромко вещал неизменный спутник современной цивилизации. Видимо, по телевизору крутили очередной эфир с обсуждением горячих тем – скандалы, разводы, брошенные дети, безутешные родители. Кажется, что
