аз, пестрел буйством ярких красок. Она любила садоводство, но побаивалась жуков и прочей земляной живности. В этом деле ей помогал Том, их садовник. Ему было уже много лет, но он неизменно выполнял свой долг и надо сказать весьма неплохо. Вот и сейчас он, скрестив руки за спиной, вышагивал меж разноцветных кустов, иногда склоняясь над каким-либо из них.
Девушка смотрела на чистое небо и ее переполняли эмоции.
– Том, – воскликнула она, – как там наши вредители? Оставили цветы в покое? – не далее, как вчера, Том к своему ужасу заметил следы от укусов гусениц и быстрее принялся за обработку кустов.
– Пока все в порядке, мисс, – Том поднял свою голову.
– Миссис, я же миссис, – сказала она, подойдя к Тому.
– Для меня вы всегда останетесь маленькой мисс, – тепло улыбнувшись, произнес старый садовник.
Ивон не стала спорить с ним. Том никак не хотел воспринимать ее мужа Карла, хотя они уже прожили достаточно долго, и всячески игнорировал его, делая вид, что не слышит, как, в общем-то, и все остальные служащие дома.
– Почему бы нам не нанять более молодого специалиста? – каждый раз спрашивал обиженный Карл. – Нужно ведь идти в ногу со временем.
Ивон всегда отвечала отказом.
– Ты же знаешь, что сад для него, это вся жизнь.
Оставив Тома заниматься своими делами, Ивон побежала к миссис Пелигрин, их суровой, но справедливой кухарке.
Уже у черного хода она почувствовала волшебный аромат печеных булочек. Она уже собралась открыть дверь, как вдруг увидела маленького паука, бегущего куда-то по своей паутине. Пауков убивать нельзя, мелькнуло в голове, и Ивон застыла на месте, внимательно наблюдая за ним.
– Что вы тут прячетесь? – проворчала миссис Пелигрин, выглянув в окно.
– Тут паук, – немного вздрогнув от неожиданности, произнесла девушка.
Миссис Пелигрин закатила глаза:
– Опять вы со своими предрассудками, – и, конечно же, кухонная дверь распахнулась, – заходи уже.
Ивон протиснулась мимо пухлой кухарки.
– И куда он теперь подевался?
– Ничего с ним не случится, – вздохнула она, – это же паук. Лучше о себе подумайте, вон какая худенькая, совсем ничего не едите.
Миссис Пелигрин принялась месить тесто для очередного пирога, а Ивон наблюдала за уже румяными булочками сквозь прозрачную дверцу в духовом шкафу. Проследив за ее взглядом кухарка, хмыкнув, тут же извлекла воздушные булочки.
– Всегда вам мама говорила, кушать надо больше.
Ивон только что накинулась на угощение и, запивая выпечку молоком, сразу поперхнулась. Эта тема была под запретом. Ивон так и не смирилась с потерей родителей.
– Я, пожалуй, сыта, – она поблагодарила красную миссис Пелигрин, которая с виноватым видом провожала взглядом молодую девушку, выходящую из кухни. Оправдываться явно не имело смысла. Нужно быть просто осмотрительнее в высказываниях, сколько раз себе говорила, ударив ладонью по лбу, думала про себя старая кухарка, опять девочка останется голодной.
Ивон быстро взбежала вверх по лестнице и закрылась в своей комнате. Она тяжело дышала, грудь больно сжималась, и слезы выступили на глазах. Слишком мучительно было вспоминать все произошедшее, хоть и прошло уже очень много лет. Но она помнила все, как вчера. И зачем они только поехали в город? Ей, Ивон, нужно было платье к предстоящему вечеру. Она долго не решалась сказать родителям, но время поджимало и она, наконец, найдя родителей в библиотеке, быстро выпалила, что сегодня ее пригласили на свидание. У отца тогда смешно вытянулось лицо. Ивон вспоминала этот момент с улыбкой, несмотря на то, что закончился день трагедией. Тут же начались расспросы, кто он, откуда, и когда выяснилось, что это соседский сын их друзей, родители выдохнули с облегчением и согласились. Ведь дети практически росли вместе. Но стоило Ивон перевести дух и быстрее бежать от дальнейших вопросов, как мама поинтересовалась, куда же они пойдут и что ее дочь намерена надеть на первое свидание. Еще больше покраснев, Ивон ответила, что пока не решила. Миссис Дотчерс тут же взяла инициативу в свои руки, и вот они уже мчались на всех порах в сторону города навстречу бутикам и салонам.
Ивон не могла и никогда не сможет простить себе эту поездку, это желание пойти на свидание. После этого она больше никогда не встречалась с Патриком, просто не могла, как бы он не пытался добиться ее встречи.
Вскоре соседский дом опустел, а она получила длинное письмо от Патрика. В нем он признавался в любви и в том, что она, Ивон, не должна винить себя в произошедшем, и просил не держать на него зла. Дальше он сообщал, что они уезжают далеко и скорее всего больше не увидятся. Ему от этого очень горько, но он понимает, что Ивон никогда этого и не
