взор. Она очень хотела детей, но ничего у них не получалось, и муж частенько корил ее в этом, точнее ее постоянные переживания, что еще больше расстраивало бедняжку.
– Давно ты приехал? – она направилась в ванную.
– Совсем недавно.
– Еще не ужинал?
– Ты же знаешь, без тебя мне никто и корки хлеба не подаст, – звук льющейся воды заглушил слова.
– Еще нет? Плохо слышно.
– Жду тебя, моя дорогая, без тебя кусок в горло не лезет, – Карл решил лишний раз не расстраивать жену. С самого его первого появления в доме здешняя прислуга приняла его в штыки. Это и не удивительно, думал Карл, после всего пережитого они, конечно, боялись, что я причиню их маленькой мисс еще больше горя.
Ивон вышла из душа вся свежая и обновленная. Легкое зеленое платье, слегка вьющиеся распущенные волосы, она была слишком мила по сравнению со своим всегда с иголочки одетым мужем. Но он никогда не заставлял ее изменять своим вкусам.
– Я так скучала, – она обвила шею Карла руками и прижалась к груди. От него, как всегда, пахло дорогим парфюмом.
– Я тоже, – он мягко отстранил ее и немного сощурил глаза, – ты еще похудела?
Ивон немного покраснела. Это тоже была одна из тем, в которых он укорял ее.
– Совсем нет. Пойдем лучше скорее в столовую, миссис Пелигрин столько всего наготовила. Вот и посмотришь, мало ли я ем.
Они спустились вниз. На овальном столе уже стояло два прибора, французское окно было приоткрыто, впуская летний воздух.
Карл по обыкновению сел во главе стола и схватился за стоящий рядом колокольчик.
– Ты же знаешь, что они этого не любят, – остановила его Ивон, – я сейчас схожу, попрошу подавать.
Карл закатил глаза:
– Вот поэтому мне и не нравятся все эти семейные штучки, будто прислуга это члены нашей семьи.
– Но так всегда было раньше, – топнула ногой Ивон, – я не хочу ничего менять.
– Мы уже вместе живем пять лет, – всплеснул руками Карл, – и все никак не можем ввести свои правила.
– Но ведь они действительно моя семья, и что же ты хочешь менять? – девушка стремглав помчалась на кухню.
Карл покачал головой и убрал колокольчик на подоконник. Что толку его выставлять, если никто им не пользуется.
Анна заглянула на кухню, где миссис Пелигрин со своей помощницей ставила блюда на поднос.
– Все уже почти готово, миссис, – пропищала Милли. Совсем молоденькая, она приходилась миссис Пелигрин племянницей, но тетя спуску ей никогда не давала.
Сама кухарка только хмыкнула. Ивон улыбнулась.
– Мы ужасно проголодались, – она намерено выделила слово «мы», – не дуйтесь, дорогая миссис Пелигрин.
Девушка чмокнула сварливую женщину в щеку и направилась обратно.
Распахнув двери в столовую, она не смогла разглядеть выражение
