остроумные фразы для ответа придут ко мне не раньше, чем через часика два, но никак не вовремя.
– Приходите. Будет весело, обещаю, – Вероника трясёт рукой с пригласительными и многозначительно играет бровями, пока её подружки продолжают хихикать с моего раскрасневшегося лица.
– Чего раскудахтались? – шипит на них Зоя.
– Мы подумаем, – Макс выхватывает из руки своей девушки пригласительные, небрежно складывает пополам и прячет в задний карман джинсов. Разворачивает меня в обратную сторону, обнимая за плечи, и ведёт к воротам, пока Вероника с упавшими по швам руками и осунувшимся лицом смотрит нам вслед.
– Давай, – Макс стягивает у меня с плеч рюкзак и прежде чем до меня вообще доходит, что он делает, забрасывает себе на спину и кивает на школу. – Ну? – смотрит, будто в недоумении. – Идём учиться, или как?
– Вот это у неё рожа была! – злорадно посмеивается Зоя. – Надо было сфоткать!
Макс выдерживает паузу, резко выдыхает, так и не дождавшись от меня ответа, берёт за руку и заставляет, наконец, двинуться с места.
– Мне нравится твоя причёска, – кивает, улыбаясь, и я улыбаюсь в ответ.
Глава 7
10 класс
Сентябрь
– Я сказал: пропусти, – рычу сквозь зубы. Гляжу исподлобья, кулаки сжимаю: руки так и чешутся! Давай, сука! Давай, повтори ещё раз, чтобы я убирался, мне только в кайф тебе по роже съездить будет! Мне вообще насрать на всё! НА ВСЁ!!! И НА ТЕБЯ, СУКА!!!
– Иди домой, сопляк, – ржут с меня. Вышибалы чёртовы!
Ну ладно! А я ведь просто выпить пришёл!
Просто выпить на хрен пришёл!!!
– ОТВАЛИ!!! ОТВАЛИ, СУКА! – Скрутили, твари, руки заломали.
– Спокойно, малый, сейчас до отделения прокатишься.
– Держи его! Вот резвый какой!
– Отпустите его! – какой-то знакомый голос бабский. Ааа… Светлакова. Какого хрена тебе надо?
Этот лысый ублюдок толкает в спину, так что приходится проехаться животом по ступеням и ещё раз послать их в задницу: погромче, раз не понимают, да с интонацией.
– Мы вызовем полицию, Вероника Николаевна, заходите внутрь.
– Не надо никакой полиции, – трещит, будто я не слышу! Овца. Если я пьян, это ещё не значит, что я глухой!
– Да он псих какой-то, Вероника Николаевна. Заходите внутрь. Мы сами разберёмся.
– Слышь, ты… – с трудом языком ворочаю. Шатаясь, встаю на ноги и пытаюсь подняться по ступеням.
– Пропустите его, – Светлакова смотрит на меня взглядом своим стервозным. Что, жалко тебе такое дерьмо, как я? Сочувствие своё проявляешь? Да пошла ты…
– Пропустите, я сказала!
Подхватывает меня под руку и ведёт в бар своего папашика. Раньше меня и так пропускали. Меня, Чачу, Оскара и Костяна моего. Дружищу моего. Братишку…
– Эй? – чьи-то руки обхватывают меня за лицо.
