совершенно недоверие и нелюбовь многих к этим курсам и намерен возбудить вопрос о закрытии этих курсов, но не разом, а посредством прекращения нового в них приема. Слава Богу.
Был сегодня у К. П. Победоносцева, который рассказывал нам о восторге архиереев после приема Государя. Они уезжают с ободренною и просветленною душою.
У Батюшковых[85] виделся с [Н. А.] Махотиным. Он рассказывал московскую историю кадетского корпуса[86]. Курьезно, что нас было четверо слушавших.
– А никого не высекли? – кто-то спросил.
– Нет, и речи не было об этом.
– Жаль, – ответили мы в один голос.
Махотин выглядит хорошим человеком, но в нем не слышно и не видно энергии.
– А начальника корпуса неужели не сменят? – кто-то спросил.
– Неизвестно, – был уклончивый ответ Махотина.
1 Понедельник 19 ноября О [Б. М.] Маркевиче
2 Вторник 20 ноября О Кахановск[ой] ком[иссии]
3 Среда 21 ноября То же
4 Четверг 22 ноября О высших женск[их] курс[ах]
5 Пятница 23 ноября О духе молодежи
6 Суббота 24 ноября О последствиях моей статьи о высш[их] женск[их] кур[сах]
7 Воскресенье 25 ноября О кредитных билетах
8 Понедельник 26 ноября О [Д. Н.] Набокове
9 Вторник 27 ноября О Каханов[ской] ком[иссии]
10 Среда 28 ноября О [С. С.] Жихареве
11 Четверг 29 ноября Умное письмо одного помещика
12 Пятница 30 ноября Интересное дело: котики на Командорск[их] остр[овах]
13 Суббота 1 декабря О кадетских корпусах, братья г[енерала П. П.] Карцева
14 Воскресенье 2 декабря О мерах против застоя и уныния
15 Понедельник 3 дек[абря] О Рыковском процессе
15[87] Вторник 4 дек[абря] О монархии и толпе – по поводу поражения кн. Бисмарка в парламенте
Еще одна смерть в нашем без того убогом людьми и талантами лагере. Бедный [Б. М.] Маркевич умер вчера вечером после мучительных страданий от удушья и постепенного паралича сердца. Он умер можно сказать с пером в руках; незадолго до этой развязки он мечтал о развязке своего последнего романа: «Бездна»[88] и, так не кончивши его, умер. Умер в полном сознании и верующим христианином. Мир его праху. Последними годами страданий, тяжелых минут лишений и глубоким перерождением его нравственной личности он искупил и блестящие увлечения молодости, и промах служебный[89], искупил вполне и искупил прекрасно. Его искупление проявилось в той твердости, с которою он остался верен всем заветам и убеждениям консервативной партии. Это много значит. Как в несчастиях друзья сказываются, так в невзгодах и люди показываются.
П. Н. и С. Н. Батюшковы.
См. примеч. 16 к этому году.
Описка. Надо: 16.
Роман публиковался в «Русском вестнике» (1883. № 1–11; 1884. № 5–11) и не был завершен.
Мещерский имеет в виду скандал 1875 г., связанный с именем Б. М. Маркевича, тогда члена Совета министра народного просвещения. В ноябре 1874 г. министр народного просвещения Д. А. Толстой исходатайствовал у императора распоряжение о передаче газеты «Санкт-Петербургские ведомости», одного из либеральных органов печати того времени, из ведения Академии наук в его ведомство. С 1863 г. арендатором и редактором газеты был В. Ф. Корш, срок контракта которого заканчивался 1 января 1878 г. Однако после передачи газеты в Министерство народного просвещения Толстой заявил Коршу, что позволяет ему редактировать газету только до января 1875 г. До этого же времени Корш должен был найти себе преемника. Сделать это в такие короткие сроки было невозможно, и Корш продал право на издание газеты на оставшиеся три года банкиру Ф. П. Баймакову. По требованию Толстого новым редактором газеты стал Е. А. Салиас, многие старые сотрудники покинули издание, тираж газеты резко сократился. Толстой предложил Баймакову продать «Санкт-Петербургские ведомости» за ту же сумму, которую он заплатил Коршу. Но Баймаков отказался, аргументируя тем, что понес дополнительные расходы, и, кроме того, заявил, что право выбора редактора принадлежит ему, а не министру. Из дальнейших объяснений выяснилось, что при заключении контракта с Баймаковым представлявший министерство Б. М. Маркевич изменил утвержденный министром проект контракта так, что редактор назначался не по избранию министра, а по выбору издателя. Кроме того, между Баймаковым и Маркевичем было заключено соглашение, согласно которому Баймаков обязывался в течение 12 лет выплачивать Маркевичу ежегодно по 5 тыс. рублей, и эта сумма за 1875 г была им уже выплачена. Вся эта история дошла до императора через шефа жандармов П. А. Шувалова, который предварительно произвел обыск на квартире Маркевича и нашел доказательства сделки. Заступничество Толстого спасло Маркевича от суда, но он был уволен со службы и лишен придворного чина камергера. См.:
