здесь эти твари не нужны. Так что не смей их звать, понял?!
Кочевник нервно сглатывает, тупит взгляд и нехотя кивает.
– Вот и хорошо, – проводник хлопает его по плечу и продолжает путь.
Тропинка круто уходит вниз по бугристому склону и все мы переходим на трусцу, в то время когда платформа ударяет старика в спину и буквально подбирает под себя, пока Шоу вовремя не хватается за клетки и замедляет её движение.
– Спасибочки, рыжик, – подмигивает ему старик.
– Что значит: что-то убивает проводников? – продолжаю разговор я, так как впервые об этом слышала. Видимо до меня слухи вообще никогда не доходят.
– Хрень всё это! – кричит проводник, адресуя мне скользкий, но чертовски самоуверенный взгляд. – Слушай этого старпёра меньше, путница! Никто и ничто нас не убивает!
– Конечно, не убивает, – гаркает старик. – Отправляет на перерождение ваши грешные душеньки, всего-то.
Один из кочевников вновь отвешивает старику подзатыльник и колени того подгибаются, ступни уходят в землю.
– Козлина, – ворчит тот, так что слышу только я. – А ты, небось, на пожарище побывала, а, странная девочка?
Невольно оглядываю свою одежду, затем отвожу взгляд на макушки деревьев вдали и коротко качаю головой:
– Не твоё дело.
Джинсовая куртка, белая футболка под ней и эластичные брюки сплошь покрыты дырами и чёрными разводами от копоти.
Старик прав – шмотки давно пора сменить, да только возможность никак не подвернётся, а пытаться выторговать что-то у кочевников в то время когда платить нечем – глупо. Если только натуру предлагать не собираюсь.
– Говорят, разорвало его, – доносится до ушей разговор кочевников шагающих впереди.
– Да ну! Не верю! Быть такого не может.
– Не таким уж и крутым он был, как все о нём трещали.
– А ты что, знаком с ним лично был, или как? – посмеивается один из кочевников и второй отвечает точно таким же противным смехом:
– Видел однажды. Страшный, как чёрт! Белые лохмы, чёрные глаза, рожа кирпича просит. Вообще ноль эмоций, чес слово! Многие его даже немым считают.
– Это потому, что для Белой вороны слишком много чести трепаться с отребьем вроде нас, – насмехается один из кочевников. – Эй, Гром, что скажешь? – обращается к проводнику и тот нехотя оборачивается, окидывая спутников невыразительным взглядом. Затем отводит взгляд в сторону и лениво отвечает:
– Видел как-то этого Рэйвена. Мутный парень. Так что даже не удивлюсь, если слухи окажутся правдивы и он действительно пришил весь свой отряд. А потом и себя прикончил. Псих.
– Да его на куски разорвало! – гаркает один из кочевников. – Кто-то видел его ошмётки в лесу в окружении других трупов. И что-то смутно верится, что один из самых известных проводников Лимба собственными силами себя четвертовал.
– Тогда кто это, по-твоему, сделал? –
