посмотрел на меня. Страшилку про то, как нимирцы обращаются с пленными, рассказывают всем новобранцам. Теперь они знают, кто стал источником информации.
– Так вот почему у тебя все ребра были переломаны? – переводя взгляд с потолка на пол, спросил Марк. – А как ты туда добрался?
Вспомнив свой прошлый визит на Нимирцию, со всеми предпринятыми попытками к бегству, я не стал вдаваться в подробности. И так уже опозорился дальше некуда, спасибо бабуле.
– Не все ли равно! – устало огрызнулся я. – Нам это один хрен не поможет.
– И что ты предлагаешь? – поинтересовалась Анна.
Я внимательно осмотрел каждого из членов своего отряда. Они ждали моего ответа.
– Ничего, – как можно спокойней произнес я, – меня как командира заберут первого.
– И ты выложишь им всю информацию? – уточнил Виктор.
– Выложу, но не сразу. Потяну время.
– Ага! То есть они там тебя пытать будут, а мы тут отсиживаться должны? – огрызнулся Марк. – Алекс, твоя тяга к смерти похожа на болезнь!
После упоминания о смерти я скривился, как от зубной боли. Моя реакция не укрылась от Анны.
– Так ты больше не стремишься на тот свет? – поинтересовалась она. В ответ я неоднозначно пожал плечами. – И в чем причина такого резкого переворота в твоем мировоззрении?
– Какая разница! – ответил я, устало откидываясь на стену. – Мне все равно не дадут пожить подольше. А так вас хотя бы не тронут.
Наш спор сошел на нет. Все предпочли оставить свои мнения при себе. Они знали, что переубедить меня не получится. Я периодически ловил на себе то осуждающие, то сочувственные взгляды своих друзей. И если оставаться честным, меня раздражала их жалость. Я поступал так не потому, что решил погеройствовать, мне просто не оставляли выбора. Можно было промолчать о том, что я командир, но нимирцы все равно вытянули бы эту информацию. Не из меня, так из кого-то другого. А допустить, что в пыточную попадет кто-то из моего отряда, я не могу.
Мои размышления прервал металлический лязг открывающегося окошка в двери камеры.
– Что-то рановато, – заметил я.
– Кто тут у вас главный? – последовал ожидаемый вопрос.
Отвечать я не счел нужным. Просто встал, с трудом подошел к двери и высунул в окно обе руки. На них тут же сомкнулись наручники. Меня вывели из камеры. Но, вопреки ожиданиям, отвели не в пыточную, а в какой-то кабинет и задали единственный вопрос:
– Не соизволите ли вы рассказать, кто заказчик?
– Не помню, – равнодушно ответил я.
Дальше последовало вполне предсказуемое: мне для профилактики забывчивости посчитали ребра. После чего вернули в камеру. Наверное, таким способом нимирцы хотели деморализовать моих людей, чтобы они уговорили меня выдать нужную им информацию. Или попробовать попозже вытянуть ее из них.
– Ты как? – спросил у меня Коновал.
