повисла тяжёлая, прямо осязаемая пауза.
Капитан курил сигарету, задумчиво посматривая на Николая. Вероятно, в его голове крутилось – арестовать? Не арестовать?
У Николая тоже мысли бежали скорым поездом: как там в автопарке? Что сказать Светлане? Арестуют его, или не арестуют? Кто же наехал на человека, воспользовавшись моей машиной? Чтобы я ещё когда-нибудь оставил на ночь машину вне гаража…!
В кабинет, прервав затянувшуюся паузу, вошёл молодой полицейский и, подав следователю какой-то бланк, тихо, на ухо, прошептал:
– Всё точно, Ерлан. Заключение экспертизы подтверждает. Этот Фольксваген сбил сержанта ГИБДД.
У Николая, внимательно прислушивавшегося к шёпоту полицейского, от этих слов чуть не остановилось сердце. Он, сильно побледнев, вскочил со стула и, перегнувшись через стол, закричал в ненавистное с первой минуты их встречи, лицо следователя:
– Не делал я этого!!! Я никуда ночью не выезжал, я же объяснил! Я был дома!
– Сядьте! – жестко приказал капитан. – Вы, гражданин Патин Николай Александрович, задерживаетесь до выяснения обстоятельств наезда на сержанта ГИБДД, неоказание помощи пострадавшему при дорожно-транспортном происшествии, и скрытие с места дорожного происшествия. Всё! – сухо добавил он. На этом наш сегодняшний разговор окончен.
И, повернув голову в сторону полицейского, принёсшего заключение экспертизы, попросил: «Вызови врача и охрану».
Николай, как выпустивший воздух шар, безвольно опустился на стул. В голове образовалась какая-то пустота, а потом появился шум. Этот шум всё увеличивался и увеличивался, превращаясь в грохот идущего на всех парах грузового поезда, а в сердце запульсировала боль. Стало трудно дышать…
«Только инфаркта мне не хватало!» – где-то глубоко, наверное, в подсознании, промелькнула неприятная мысль. Потом боль утихла, поезд медленно остановился, и только в ушах продолжало потихоньку шуметь…
…Патин! Патин…! Что с вами? – откуда-то издалека, как сквозь вату, услышал он встревоженный голос следователя.
– Ничего, – приходя в себя, тихо ответил он, и задумался, вновь переживая случившееся с ним.
Опять открылась дверь и в кабинет вошли двое: женщина – по-видимому, врач, потому что была в белоснежном халате и с каким-то прибором в руках, и молодой сержант, вероятно охранник.
Охранник остался стоять у дверей, а врач попросила Николая подуть в трубку прибора.
Поколдовав кнопками и рычажками, она внимательно посмотрела ему в лицо и, повернувшись к капитану, произнесла: «Есть алкоголь …, правда, в небольшом количестве». И, Николаю: «Дайте ваш палец. Я должна взять кровь на анализ».
Закончив возиться, она, собрав какие-то провода и тонкую трубку прибора, не попрощавшись, вышла из кабинета.
Николай в полной растерянности, и с продолжающимся шумом в ушах, услышал, как капитан приказал охраннику увести его, а затем последовал не очень
