по какой-то непонятной причине, не ознакомился с протоколом вскрытия тела. Все вопросы за него утрясал Воронов, и уж он-то, наверное, должен был быть в курсе беременности Лены. Конечно, знал, но смолчал.
Ксения же, ждавшая от него совершенно других слов, совершенно иной реакции, растерялась. Отстраненно подумав, что родители Маринки могли быть в городе, она машинально кивнула. На крайний случай, переночует на старой квартире. Туда давно никто не заглядывал, вот и не мешало бы наведаться туда, сделать уборку, проверить, все ли там в порядке.
Влад вытащил из внутреннего кармана куртки белый прямоугольный конверт, потряс им перед ее носом и со словами: «Твоя карточка», положил на стол. Постоял еще немного, глядя куда-то себе под ноги, затем развернулся и вышел. Хлопнула входная дверь.
Ксения осторожно отошла от окна, чувствуя, как сердце постепенно унимается. Представила, что мог сейчас испытывать Влад после открывшейся правды. Поняла, что не было в душе злорадства, которого можно было ожидать от нее после всех его обидных слов и действий. Ей было его жалко, уж она-то прекрасно знает, какого это терять близких, понимать, что во всем мире ты один-одинешенек.
Взяв в руки конверт, Ксения медленно надорвала тонкую бумагу и извлекла яркий пластик. Слава богу, теперь не придется выпрашивать деньги на карманные расходы у Влада. Нет, он ей никогда не отказывал, без слов оставлял несколько купюр на полке в прихожей, но сам факт, что ей приходится напоминать чужому и постороннему человеку (все равно он был для нее чужим и посторонним) о том, что у нее закончились финансы, был неприятен.
Покончив со сборами, скидав в пакет только самое необходимое, девушка быстро покинула квартиру. Не хотелось, чтобы вернувшись, Демидов застал ее дома. Мало ли куда он направился. Может в ближайший магазинчик за бутылкой, чтобы потом в одиночестве заливать свое горе. Лучше сделать так, как он попросил, тем более, что он действительно попросил, а не приказал в его обычной отвратительной манере.
Через час, уже окончательно определившись с местом для ночлега, Ксения подходила к подъезду бабушкиной квартиры. Не было настроения выслушивать Маринкины ахи-вздохи, сидя у нее в комнате, или шумно тусить с компанией на улице. Хотелось тишины и покоя. На улице к этому времени уже зажглись фонари, опустились мягкие сумерки. В воздухе пахло весной.
Поднявшись на свой этаж, девушка зажгла свет на площадке и, вытащив из недр сумки ключи, поднесла их к замочной скважине. С трудом войдя в замок, ключ не хотел проворачиваться. Поудобнее устроив сумку на плече и перекинув повыше пакет, Ксения уже двумя руками пыталась открыть дверь. Только не это, мысленно взмолилась она, только не заевший замок. Ключ по-прежнему не хотел двигаться ни в какую сторону, и она уже начала злиться.
– Как не вовремя! – Ксения в сердцах несколько раз подергала вверх-вниз ручку, и дверь неожиданно приоткрылась.
Странно… Когда она уходила отсюда в последний раз, она закрыла дверь, она это хорошо помнила. Сейчас же дверь была открыта. Затаив дыхание, она осторожно прислушалась, но ничего не услышала. Внутри было темно и тихо.
