показалось, что эта женщина подбросила малыша под влиянием момента.
– Кто-нибудь проходил мимо, когда вы оставляли ребенка между двойными дверями?
– Я оставила его на улице. Мимо никто не проходил.
«Верно», – подумала Стейси.
– Во сколько вы оставили ребенка?
– В девять, – прозвучал ответ.
По времени совпадает. Констебль почувствовала недовольство, услышав, как завибрировал телефон в кармане у Доусона.
– В чем вы несли ребенка?
– В автомобильной переноске, – ответила женщина.
«Правильно», – подумала Стейси.
– А какого цвета волосы у ребенка? – спросил Доусон, и Стейси начала понимать, к чему он клонит.
Пока Кевин задавал лишь те вопросы, ответы на которые можно было найти, почитав сообщения в газетах или размышляя логически.
Эта женщина выглядела уверенной в себе, достоверной и убедительной.
– Волосы у ребенка светлые, – ответила она.
Правильно.
– А какого цвета был комбинезончик ребенка? – спросил сержант, и Стейси вновь почувствовала вибрацию его телефона.
– Я вас умоляю, офицер. В тот день я много раз меняла ему комбинезоны – то срыгнет, то описается…
– Понятно. – Доусон кивнул. – А его верхняя одежда?
Стейси чувствовала, что он подходит к самому важному вопросу.
– На ребенке был надет…
– Миз Шелдон, а как зовут ребенка? – спросил сержант, приготовившись к броску.
Неожиданный вопрос застал ее врасплох. Прошли две долгие секунды, прежде чем она ответила.
– Питер, – невнятно проговорила женщина и побледнела.
Доусон специально все время говорил о «ребенке», ожидая, когда женщина его поправит, но этого не произошло. Она была слишком занята тем, чтобы сохранить свой невозмутимый вид и не запутаться в показаниях, – и совсем забыла о самой главной информации.
– Зачем вы это сделали? – Стейси не могла больше сдерживаться.
– Я не понимаю вопрос, офицер. Это мой ребенок, мой сын, и я хочу…
– Это не ваш ребенок, – резко ответила Стейси. – Так зачем же вы тратили наше драгоценное время, которое мы могли бы использовать для того, чтобы воссоединить малыша с его настоящей семьей?
Доусон прижал рукой вибрирующий карман. По счету Стейси, это был уже четвертый звонок. Кому-то он действительно был нужен.
Поведение женщины изменилось на 180 градусов. Лицо стало жестким, губы сжались в тонкую линию.
– Я буду гораздо лучшей матерью, чем та, которая выбросила его на холод.
– Вы же не знаете всех обстоятельств, – возразила Стейси, не в состоянии понять женщину, сидевшую напротив.
– Я знаю, что…
– Благодарю вас за то, что пришли, миз Шелдон. Констебль Беллами вас проводит, – сказал Доусон,
