пенсии или лишают жизни ради их квартир. Гвидо Адлеру и в голову не приходило, что в его время, по крайней мере ещё 10 лет можно было жить припеваючи. До тех пор Германия являла собой Рим эпохи упадка: культура била ключом, наука и техника расцветала в преддверии открытий и изобретений… Действительно, в каком же уютном веке жил Гвидо Адлер, да и его русский друг, композитор Борис Асафьев!..
Cui bono[3]
«We are such stuff as dreams are made on, and our little life is rounded with a sleep» (Мы созданы из вещества того же, что наши сны. И сном окружена вся наша маленькая жизнь.)
Я закончил чтение рукописи, отложил её в сторону и ощутил какое-то удовлетворение. Целая подборка писем профессора музыки Гвидо Адлера, русского композитора Бориса Асафьева – это был существенный прорыв в тему о Моцарте! Впрочем, как бы я ни окрестил сей эпистолярий, доставшийся мне от Веры Лурье, – все это, надо признаться, задело меня за живое. Безусловно, информация в письмах, как и подстрочный смысл представленных, депеш заслуживает самого пристального внимания. Привлекли к себе совпадения событий у Гвидо Адлера, и теми, что пережил лично я после того, как баронесса Вера Лурье вручила мне в руки достопамятный пакет. Я с открытым ртом вчитывался в схожие с моими симптомами недуги, яркие эпизоды из снов, преследующих меня, навязчивые образы людей в сером; их традиционные угрозы. Какой-то неведомый смысл мне нужно было извлечь из текста писем, выработать свои правила игры, а главное правильно среагировать на выпады тайных сил. Но я не догадывался о скрытых пружинах всей интриги, а потому блуждал, как слепой котенок, не ведая, что извлекать и как реагировать.
Судьба уготовила мне не просто роль и место в необычной жизненной ситуации. Меня угораздило попасть в неведомый доселе зазеркальный мир, в существование которого до сей поры я не верил, и совершенно не ориентировался в этом мире, не знал его законов и правил. В иные времена, когда я попадал в ситуации под названием «экстрим», то мои друзья по журналистике или писательскому ремеслу давали мне массу всякой литературы, советовали, как поступить в ситуации «Х». Помнится, что только мы не вытворяли, обговаривая концепции поведения в тупиковых делах – в редакциях журналов, на улице, в кафешках или специальных клубах – типа ЦДЛ. Но все это происходило в реальной российской действительности с прогнозируемыми ситуациями.
Нынче же со мной случился полный обвал: к игре без правил да ещё на стыке с параллельными мирами – к этому я оказался не готов.
Очень убедительно обозначил Фридрих Ницше такой феномен: если долго смотреть в пропасть, то наступает момент, когда бездна начинает внимательно приглядываться уже к тебе.
Григорий Климов – первый, кто обобщил для меня разрозненные факты оккультных учений, эзотерических знаний и замешал все это в дрожжевое тесто с историческими персонажами. Пицца получилась с пылу с жару! Для многих профанов и непосвящённых открылась стройная картина мондиалистского
Кому выгодно (
