Памфилийского оставили на поле битвы, решив, что он убит. Он очнулся в комнате с четырьмя проемами: два выходили в небо, а два другие – на землю. На небо поднимались добродетельные души. На землю спускались тени. Через один проем преступные души отправлялись вниз, через другой поднимались души, покрытые пылью и прахом.
Эр увидел, каким наказаниям подвергали несчастных грешников. Потом он достиг чудесного места, где стояла огромная колонна – мировая ось. В сопровождении душ Эр пришел в долину Леты, где течет река Амелет, воды которой несут забвение.
Тут раздались чудовищные раскаты грома, и Эр вернулся к жизни на погребальном костре, к великому ужасу окружающих. Он поведал, что видел страну мертвых и вернулся оттуда целым и невредимым. Его рассказам никто не верил. Все презрительно поворачивались к нему спиной.
72. Полный вперед!
Скандал приобрел совершенно дикие масштабы. Во всех газетах были напечатаны фотографии нашего ангара, который журналисты называли «лабораторией запрограммированной смерти». В холодном свете ламп-вспышек помещение выглядело зловеще, словно пыточная камера. На переднем плане откуда-то возникли окровавленные ланцеты и клещи с прилипшими волосами.
Потом журналисты якобы обнаружили некий «президентский морг». На самом деле это был тюремный крематорий Флери-Мерожи. Тела наших неудачливых танатонавтов уже давно были сожжены, но изобретательные корреспонденты сляпали фотомонтаж с подкрашенными манекенами.
Фоторепортажи были похожи на съемку скрытой камерой. Это выглядело так, как будто нас снимали прямо за работой. Бессовестное надувательство, зато статьи получались гораздо драматичнее. Одному репортеру удалось сфотографировать настоящее самоубийство во Флери-Мерожи. Заключенный повесился уже после того, как нам запретили появляться на танатодроме, но фотография его распухшего лица с высунутым языком и выкатившимися из орбит глазами моментально разошлась по всем журналам. Под снимком несчастного парня, которого мы даже никогда не видели, стояла краткая подпись: «Они потеряли всякий стыд!» Чуть ниже красовались и наши портреты – смотрите, вот его убийцы! Мы подали в суд за клевету, но ничего не добились.
Министры – крысы, бегущие с корабля, – один за другим подавали в отставку. Было сформировано временное правительство. Президента Люсиндера освободили от полномочий главы государства вплоть до завершения расследования.
Меркассьер, оставаясь в Австралии, обвинил Люсиндера в том, что тот заставил его открыть проект, несмотря на его сопротивление. Бывший министр науки даже словом не обмолвился о том, что мы добились успеха.
Люсиндер осторожничал и не отвечал на удары. Только раз он появился в популярной телепередаче и заявил, что всех первопроходцев во все века считали преступниками и обливали грязью. Еще он говорил о неизведанном континенте, о завоевании того света, о немыслимом прогрессе.
На журналистку,
