часто приходили меня встречать к автобусной остановке. И мы потом весело шагали через лесок все вместе.
Но сейчас перспектива прогулки в наступающих сумерках и в полном одиночестве не вызвала у меня радостных чувств. Как там говорится: «Дорогу осилит идущий?» Вздохнув, я расправила плечи, намотала на голову и шею свое оранжевое чудо – о красоте и моде уже не думалось – и потрусила, подпрыгивая, к коттеджному поселку «Заозерный».
Меня грела мысль, что через пятнадцать минут я сяду у пылающего веселым огнем камина, возьму в руки чашку с горячим ромашковым чаем и буду слушать Надюшкины указания: чем кормить кота и что нельзя давать Маньке и где включается котел, если он вдруг остановится. К устным указаниям прилагался длинный список на нескольких страницах, где Надя подробно описывала, что где лежит и как чем пользоваться.
Впрочем, я знала это уже лучше самой хозяйки дома. Два года я с удовольствием приезжаю к Надежде на зимние каникулы и остаюсь в их огромном доме в счастливом одиночестве, пока моя подруга с семейством путешествует по миру.
Мне намного приятней находиться в опустевшем поселке в праздничные дни, чем слушать радостные вопли соседей и прохожих под окнами.
Многие жители поселка уезжали на Новогодние праздники, заботливо украсив гирляндами свои осиротевшие дома. Где-то оставалась прислуга, но, как правило, шуму она не производила.
По протоптанной дороге побежали снежные ручейки – поземки. Сначала узкие, робкие, но скоро они превратились в настоящий буран. Снег окружил меня со всех сторон: мело под ногами, падало сверху. Я подняла лицо к небу, такому ясному еще несколько минут назад: «Откуда он взялся этот снегопад? Прямо, как у Гоголя. Солоха с чертом взялись за старое?» Я на мгновение остановилась. Сегодня же двадцать четвертое декабря – ночь перед Рождеством. Католическим, но все – же…
Колючий снег больно бил по глазам, и я старалась их не открывать. Продиралась сквозь снежную пелену наугад. Иногда моя нога проваливалась в глубокий снег, это означало, что я схожу с тропы и мне надо взять немного левее.
«Видимость – ноль! Иду по приборам! – Пробормотала я. – Хотя, огням поселка уже пора было бы показаться!»
Но, открыв один глаз, я увидела все те – же елки.
– Ничего не понимаю. Где поселок? – произнесла я вслух.
– Р-р-р!
Услышала я в ответ.
– Ой! Волк! – Испугалась я. – И что мне с тобой делать?
На тропинке между елями стоял огромный волк, запорошенный снегом. Широко расставив лапы и наклонив большую голову, он смотрел на меня и рычал. Одно ухо его было задрано вверх, другое повисло, и от этого волк был еще ужасней. Он напоминал мне бандита из подворотни, от которого ожидаешь чего угодно и с которым невозможно договориться.
– Радуешься, что нашел Рождественский ужин? – Пошла я в наступление. – Не радуйся раньше времени. У меня шарф знаешь, какой длинный? Подавишься! Все
