отозвался он.
Но тут взгляд Заряночки упал на сияющий золочёный рукав, и вспомнила она об Аврее, и сердце у девушки сжалось, напоминая о поручении; тогда коснулась она рукою пояса и подумала о малютке Виридис; а сверкание кольца на пальце воскресило перед её взором образ Атры; тогда поднялась гостья и сказала: «Воистину добр ты, отец, только никак нельзя мне остаться; возложено на меня поручение, и сегодня же должно мне попрощаться с тобою». Отозвался хозяин дома: «Ты разбиваешь мне сердце; и разрыдался бы я, не будь я так стар». И он понурил голову.
Девушка стояла перед ним, смущённая, словно причинила старику зло. Наконец старец поднял взгляд: «Обязательно ли тебе уезжать сегодня? Почему бы тебе не переночевать с нами и не отправиться в путь рано утром?»
Заряночка не знала, как отказать ему, такой несчастный вид был у старика; вот так случилось, что согласилась она погостить до завтра. Тогда хозяин дома вдруг развеселился и возрадовался, и поцеловал гостье руку, и сделался весьма разговорчив, и принялся рассказывать всякий вздор касательно дней своей юности. Но когда девушка снова спросила у старца, как он попал на остров и что означает огромный разрушенный замок, тот вдруг понёс совершенную чушь, лишённую всякого смысла, и отвечал невпопад; хотя во всём прочем вёл он речи толковые и пространные и изъяснялся высоким слогом.
Затем снова изменилось настроение старца, и принялся он сокрушаться по поводу отъезда девушки и что отныне не с кем ему будет и словом-то разумным перемолвиться. Заряночка улыбнулась старику и молвила: «Однако же малые эти дети подрастут со временем; с каждым месяцем будут они становиться тебе лучшими товарищами». – «Прекрасное дитя, – отвечал хозяин дома, – ничего-то ты не знаешь. Дни мои сочтены, потому в любом случае недолго мне осталось следить, как взрослеют они. Но скажу тебе более: повзрослеть они не повзрослеют; такими, как сейчас, останутся они до тех самых пор, когда увижу я их и землю в последний раз».
Весьма подивилась Заряночка этому слову и взглянула на остров уже иными глазами; и показался ей край этот несколько зловещим; однако же вопросила она старика: «А меняешься ли ты, ежели они не меняются?» Он расхохотался как-то мрачно и молвил: «Для старца, что жил здесь до меня, старость сменилась смертью; могу ли я измениться к лучшему? Первое, что пришлось мне тут сделать, это похоронить старика». Полюбопытствовала Заряночка: «А были ли здесь в ту пору дети?» – «Да, – отвечал хозяин дома, – вот эти самые и были, ибо ни малейшей разницы я не вижу». Вопросила Заряночка: «А как давно это случилось? И как попал ты сюда?» Лицо старца утратило разумное выражение, и не заговорил, а забормотал он невнятно: «Не знаю, нет; нет, нет, нет, нет; не знаю, не ведаю, ничуть, чуть-чуть». Но вскорости снова пришёл он в себя и принялся рассказывать гостье о знатной леди графского семейства, о супруге барона, что была к нему весьма благосклонна. Старец по-прежнему лежал на траве, а девушка стояла
