тебя, Мечек, вечером устроим пиршество, коням твоим лучшего зерна дадим.
– Мы шли по льду всю ночь, чтобы успеть к обговорённому дню.
– Хвала князю Эрезу Пешусу, исполняющему свои обещания!
– Хвала!
– Это что тут у вас будет? – спросил воевода, указывая на сложенный костёр и собирающихся вокруг него жителей.
– Тут колдунью нашли, что урожай портила и скотину морила у нас, – сказал один из дружинников князя.
– Интересно будет посмотреть, у нас сжигают с домом и всеми вещами, потому, что они тоже колдовскую силу имеют
– У нас тоже так, если волхвы об этом говорят. Но главная сила колдунов в волосах – у мужчин колдовская сила в бороде, а у женщин в косах. Если они сгорят, вещи уже не так страшны.
– Ну-ну…
Бурундеи развязали сумы и показали князю массивный кубок: из бронзы в виде бараньей голова на витой подставке, восточной хазарской работы, отрез ярко-красной шёлковой ткани. Дружинники Стовова одобрительно загудели, а сам князь с довольным видом похлопал в ладоши и сказал:
– У бурундеев всегда что-то интересное есть, не то, что тут: мех, мех, да мех…
– Так ведь мех бобра, куницы и белки – самое ценное!
Стовград тем временем заметно оживился. К костру собралось несколько сотен человек, стреблян, кривичей и мокоши, землепашцев, мастеровых и рабов. Женщины, старики, дети хотели присутствовать при сожжении колдуньи, принёсшей им много горя. Двое волхвов с видом гордых божеств в искрящихся меховых одеяниях, с высокими посохами, украшенными когтями и клыками диких священных животных, стали около костра и стали выкрикивать обвинения колдунье. Кроме гибели из-за дождя большей части прошлогоднего урожая, болезни коров и быков, смерти трёх рожениц с детьми, её приписали разбойные нападения дедичей на купцов, из-за чего в этом году часть обозов с солью биармов и пушниной, шла на Волгу через реку Сить и булгар, а не через Москву.
Когда привели колдунью, народ зашумел, засвистел и заулюлюкал. Маленькая, сухая, скрюченная женщина с распущенными седыми волосами была обёрнута в рогожу из лыка, не спасающего от холода и ветра. Босая, в синяках и кровоточащих ссадинах, она смотрела на мир не видящими глазами и на её морщинистом лице синюшного цвета, была написана только мольба об избавлении от страданий. Её затащили на кучу дров и хвороста двое расторопных рабов, помощников волхвов, и привязали лыковыми ремнями к столбу. Ещё один слуга держал в руках чадящий факел, а другой поливал костёр растопленным жиром из бадьи.
– Смотри, о, Ярило, Мать Змея и Рысь, на то, как мы предаём твоей власти тело и душу этой колдуньи, – протянув руки к идолам, запел один из волхвов, и все застыли неподвижно, жадно ловя его слова, – тело, оживлённое вашим жаром, сделанное злой силой из пепла и глины, вернётся в подземный мир, к злым духам-предкам, а душа её поднимется на небо, и предстанет перед судом, принадлежащая только вам, о, великие!
– Мы освобождаем
