то собрал все наше правление для обсуждения поступившего предложения. Некоторые не хотели, но я настаивал, что это необходимо – мы, молодое поколение, обязаны с достоинством принять, продолжить и преумножить все, что наши доблестные предки создали. После бурных разговоров решили, что часть молодежи вольется в жизнь Русского центра. Но проблема была в том, что 80% из нас были несовершеннолетними, а быть членом центра по закону мог быть только совершеннолетний – 21 год. А мне самому было лишь 19 лет. Тогда председатель Русского центра Г.П.Хохлов и правление решили негласно нарушить закон и принять меня в члены центра. Для меня была нагрузка не по силам – консерватория, колледж, общественные дела, да еще ведь нужно же ухаживать!
В Русском центре я стал одним из директоров, и в течение года вся наша здоровая молодежь влилась в Русский культурный центр города Сиднея. Жизнь в центре закипела! Вскоре пришлось помещение расстраивать. Но орган молодежи не распался, он продолжал существовать, управление я передал моему самому близкому другу, Николаю Бородину, певцу и танцору. Хор наш казачий продолжал петь с большим успехом, поступило предложение подписать контракт с немецкой компанией на гастроли по Европе. Но, увы, возраст хористов был от 15-ти до 25-ти лет, младшие еще учились, а старшие были женаты и жены их не отпускали. Так мы и не поехали. И, к сожалению, молодой хор скоро распался. Я начал выступать как солист. Для меня было честью отмечать 100-летие со дня рождения неповторимого певца Федора Ивановича Шаляпина сольными концертами по городам Австралии. Я впервые одел фрак. В оперной школе все шло хорошо, перед экзаменами начали ставить оперы, каждый должен был проявить себя в роли героя определенной оперы. Мне довелось петь роль доктора Барталло в опере «Свадьба Фигаро» Моцарта. Несмотря на то что я уже несколько лет на сцене, во время спектакля затряслись ноги – опера это не концерт и не хор. Загримировал себя так, что родная мать не могла узнать до тех пор, пока не запел. И хотя я весь взмок, как лягушка, но с ролью справился и даже сорвал аплодисменты! За год я уже изучил такие роли, как Колин, Алеко, Османо и пел на пяти языках. Решил опять принять участие в конкурсе молодых оперных певцов, вышел в финал и получил второе место. Но быть вторым для моей натуры тяжело, так что начал еще серьезнее заниматься, работать над собой. А профессор меня все уговаривал: «Не торопись, Саша, ведь тебе только двадцать лет». Тем временем мы с Аннушкой расстались друзьями, что после трех лет дружбы было нелегко, ведь привыкли друг к другу, но, видимо, нам было не суждено продолжать. Две сестры Куликовы уже больше не те куклы, из-за которых я выходил на поединок в далеком от нас Китае, они выросли в настоящих русских красавиц, и было трудно выбрать, за кем ухлестнуть. Вся молодежь быстро возмужала, начались свадьбы за свадьбой, и самым первым из нас женился мой верный дружок Коля Бородин. Какая была свадьба!
