способен быть только бессильный.Наутро
Они помянули убитых.
Слегка подлатали закон.
«Никто и ничто не забыто!» —
С трибуны воскликнуть легко.
Пора за работу. Иначе
Разруха за горло возьмет.
…а жены и матери плачут…
И стынет над омутом лед.
Заря
Царь сбежал. Казна пуста.
Гарь легла навек на лица.
Отдыхает темный стан.
Воронье вокруг бранится.
Пригляделись сквозь туман:
Возле трона тени те же,
Та же квелая зима,
Нет одёжи у надежды.
Души мертвых ввысь летят.
Надо жить, никак иначе.
Вот и выросло дитя.
Перед ним встает задача
Та же, с чистого листа:
Царь сбежал. Казна пуста.
На площади волнуется народ
На площадях волнуется народ,
Гудит как улей в день веселый мая,
– Наш царь – проглот, тиран и идиот!
Пророк вещает, кулаки вздымая.
– Он попирает вольность древних лет,
Не чтит богов и спелся с иноверцем,
Таких злодеев не было и нет,
Он яд змеи хранит под черным сердцем.
– А что нам делать? Научи, пророк!
За непокорность жизнью мы ответим…
– Внимайте люди, наступает срок,
И справедливость расцветет на свете,
Сметем злодея, нового царя
На трон посадим, как велит обычай,
Пусть богатеев вотчины горят,
Победе нашей суждено быть нынче!
Отважно вняв решительным словам,
Они пошли, дворцы и храмы руша,
О, как легко идти по головам…
Летят на копья слуг царевых туши.
Огнь отгорел, недолго углям тлеть,
Лишь смерти смрад вокруг разносит ветер,
Пророк давно болтается в петле,
А для народа вновь готовы плети.
Про мавзолей
Послушать разговоры мавзолеевы,
Так это символ нашего убожества,
И мумию напрасно в нем лелеем мы
С попорченной заплесневевшей кожицей.
Обязан быть Ульянов похороненным,
Как всякий, даже если из разбойников,
Ей-богу, разговоры эти доняли,
Сакральности добавили покойнику.
А все же Ленин нашей часть истории,
Кровавой, не усеянной цветочками.
Весну еще ни разу не ускорили
Насильственно развернутыми почками.
Покинуто языческое капище,
Сюда приходят
