Историк должен найти этому какое-то объяснение. Почему первые христиане внесли в иудейские представления о воскресении семь важных изменений и почему эти изменения столь устойчивы и встречаются повсеместно? Если мы зададим историкам такой вопрос, они, разумеется, ответят: все это объясняется верой христиан в то, что произошло с Иисусом на третий день после Его смерти. Это подводит нас к следующей главе, где мы зададимся вопросом: что можно сказать об этих рассказах, посвященных чрезвычайно странным событиям утра Пасхи?
4. Странные пасхальные события
1. Беспрецедентные истории
Когда мы читаем описание пасхальных событий – этому посвящены последние главы четырех канонических евангелий, – мы снова как бы сталкиваемся с кочергой Витгенштейна. Всем известно, что детали этих рассказов не совпадают.1 Сколько женщин пришло к гробнице и сколько ангелов (или «мужей») они там увидели? Где ученики встретились с Иисусом: в Иерусалиме, в Галилее или в обоих этих местах? И так далее. Но и в Кембридже в 1946 году, и в Иерусалиме в 30 году н. э. (или около того) что-то должно было произойти, несмотря на поверхностные отличия в показаниях очевидцев. В самом деле, у нас есть все разумные основания думать, что в Иерусалиме случилось нечто особое, и это удивительное событие настолько поразило учеников, что они даже начали сбиваться в своих показаниях.
Я рассматривал этот вопрос в другой книге, где выделил четыре удивительные черты, которые присущи все рассказам канонических евангелий. И я полагаю, что эти черты заставляют думать, что здесь мы имеем дело с самыми ранними свидетельствами, но отнюдь не с позднейшей выдумкой, как многие считают.2
(1) Прежде всего бросается в глаза поразительное отсутствие ссылок на Библию. До рассказа о воскресении все четыре евангелиста активно используют цитаты, аллюзии и параллели, желая тем самым показать, что Иисус умер «по Писаниям». Даже рассказ о погребении наполнен параллелями с Библией. Но повествования о воскресении, за исключением одного-двух мест, почти начисто лишены чего-либо подобного. Это должно удивить нас еще больше, если мы вспомним, что в исповедальной формулировке, которую приводит уже Павел, говорится о том, что Иисус воскрес также «по Писаниям», да и сам Павел, вместе с прочими первыми христианами, активно ищет в псалмах и у пророков слова, которые позволили бы объяснить недавнее событие воскресения и показать, что оно было кульминацией продолжительной истории отношений Бога и Израиля. Почему же мы не находим ничего подобного в евангельских рассказах о воскресении? Матфей без особого труда мог бы показать, что это событие стало воплощением одного или двух пророчеств Писания, однако он этого не делает. Иоанн говорит нам, что ученики еще не знали Писания, возвещавшего воскресение Мессии, но он не приводит соответствующей цитаты.
Кто-то может на это возразить, сказав, что хитрые создатели данных повествований пытались придать этим текстам
