– удовольствие, а другим – деньги. Тут никому не придет в голову спрашивать, к примеру, у кинорежиссера, в чем смысл жизни, потому что его фильм смотрят как бы между делом, обняв одной рукой подругу, а другой придерживая пакетик к «чипсами». Точно так же, скажем, философ не станет выкалывать у себя глаза, даже придя к выводу о полной несостоятельности чувственного познания (как это сделал в свое время Демокрит). Нынешняя буржуазно-демократическая культура – это очень хорошо очерченные правила игры, называемой постмодернизмом, где «верх» и «низ», «правое» и «левое» давно заключили между собой цивилизованный союз («плюрализм») и даже вообще поменялись местами до полного неразличения. Сегодня это называется сетевым мышлением, «нетократией». По существу, это растянутая во времени духовная смерть («пост-жизнь»). А в чьем ведении находится «держава смерти»? Не ее ли хозяин правит бал на современной культурной и политической сцене?
Итак, в ХХ в. как и во времена царя Ирода, древний первородный грех продолжает порабощать человека его внутреннему ничтожеству, его низшему темному началу. Новизна ХХ в. заключается лишь в том, что современные – философские, политические, электронные – технологии сделали из богатства и меча «конфетку», и у них это получилось. Железные дороги – чтобы съездить куда? Телеграф – чтобы передать что? – спрашивал в свое время Лев Толстой. Ныне такого вопроса не задает никто. Всем ясно, что спутники летают, компьютеры прогнозируют, атомные электростанции вырабатывают ток, – чтобы человекобожеская цивилизация не остановилась. Если угодно, человечество служит сегодня демонической самоцельности техники: технический «постав» жизненного мира заполняет ничтожность (близость к Никто) своей сущности универсальностью и всеобщностью технологических отношений (постмодернистская релятивизация всего, «веселая относительность» как принцип существования). «Как», а не «Что» – таково решение ХХ в. предложенное им в ответ на вопрос Люцифера. Если жизнь заключает цель в себе самой, т. е. лишена трансцендентной задачи, то она совпадает с совокупностью внутрижизненных отношений, обеспечиваемых высокой технологией, – такова краткая формула гуманистической цивилизации нашего времени. Само собой понятно, что такая цивилизация – в условиях современных скоростей, энергетических и информационных потоков – не терпит никаких сбоев (дисфункций), иначе она мгновенно и катастрофически взрывается, как это показала, в частности, авария в Чернобыле. В плане обустройства нашего бытия, т. е. в плане технотронной модальности человеческого грешного существования, капитализм как универсально-денежная, функционально-рыночная система оказался наиболее совершенным, приноровленным к характеру Homo oeconomicus (человека пользы) жизненным строем. Место, где все продается, – это рынок (мир как золото), и чтобы успешно действовать на нем, нужен компьютер.
Таким образом, не следует вводить в заблуждение себя и других, утверждая,
