style="font-size:15px;"> Усы придворного глашатая яростно шевелились, показывая, как старательно он пользуется правом речи на празднике молчания, описывая родословную правителя и его многочисленные титулы. Лин слышала звучавшие словно отовсюду сразу слова и не могла уловить их значение. Вернее, не могла думать ни о чем, кроме императора.
Он почти не изменился, разве что поседел и немного осунулся, но между Его Величеством, тяжело ступавшим к возвышению, опираясь на украшенный драгоценностями посох, и тем Малдрабом, которого помнила волшебница, была огромная пропасть. Может, причиной стал его взгляд – не фанатичный, как в последнюю встречу, а усталый, с трудом отрывавшийся от пола. Создавалось впечатление, будто правителя гложет нечто, не имевшее отношения к государственным делам… Но, как бы там ни было, Лин смотрела на постаревшего императора и понимала: время действительно лечит.
Его Величество опустился на один из тронов, даже не взглянув на притихшую толпу. Волшебница вздохнула свободней. Не то чтобы ей было страшно, просто…
– Его Величество Хреедин, король Клусса, властитель магии! Ее Величество Дейнаса, королева Клусса, покровительница ремесел! Ее Высочество Гашама, принцесса Клусса! Его Высочество Урдис, принц Клусса! – соловьем заливался церемониймейстер, пока престарелый повелитель страны магов в сопровождении семьи шествовал к возвышению.
Истинный правитель Клусса в Тойяне не появился – Первый маг Радис никогда не удостаивал своим визитом подобные сборища, хотя его представители всегда оказывались в центре событий. Хреедин не имел дара магии, зато обладал неистощимым дипломатическим обаянием, поэтому и продержался на должности короля дольше своих предшественников – известно ведь, в государстве магов правит тот, на кого укажет перст Радиса, и корона передается разными способами, но только не по наследству.
– Его Высочество Вимейн, принц Гартона!
Длинный тощий мужчина почти бегом прошел к своему трону, бросая немного диковатые взгляды по сторонам. Если бы не клочковатая бородка, совершенно ему не подходившая, брата гартонского короля можно было бы назвать симпатичным, а так он являл собой довольно жалкое зрелище, которое не смогли исправить даже цвета короны – они лишь усугубляли ситуацию. Выглядел принц то ли как нищий, напяливший обноски кого-то намного массивнее, то ли как чудак, зачем-то закутавшийся в государственный флаг.
Все знали: Вимейн – бастард. Таких, как он, «плодов деятельности» короля Грайта, отца Геданиота, на континенте жило немало, однако матерью Вимейна была жрица из Храма Войны, а для страны воинов ссора с Меченосцем16 чревата многими неприятностями. Поговаривали, король пытался незаметно избавиться от незаконного отпрыска, но так получилось, что сам помер, по сути, от рук бастарда. Несчастный случай, злая судьба, придраться не к чему… А после смерти отца братья нашли общий язык.
Несмотря на нелепый вид, об уме принца слагали легенды, как, к примеру, об умениях Радиса
Меченосец – бог Войны.
