style="font-size:15px;"> Когда мертвое чудовище было снято с умиравшего, дон Хосе, сильно потрясенный этим несчастным случаем, стал принимать меры, чтобы остановить кровь, потоками лившуюся из огромной раны.
– Не трудитесь. Напрасно. Умираю… – еле слышно лепетал умирающий, устремляя на капитана потухающий, но благодарный взгляд.
Это был красивый, мужественный малый лет двадцати пяти, и дону Хосе было очень жаль лишиться его, да еще таким ужасным образом.
– Дай Бог, – продолжал умирающий, напрягая последние силы угасающей жизни, – чтобы моя смерть послужила на пользу бедным товарищам, без этого случая им не овладеть бы рыбой, и…
Хлынувший изо рта новый поток пенистой крови заглушил последние слова несчастного. Голова его, покоившаяся на плече у боцмана, стоявшего возле него на коленях, бессильно повисла, все тело вздрогнуло и вытянулось.
– Готов, – проговорил дон Педро, утирая набежавшие на глаза слезы.
Дон Хосе молча кивнул головой.
– И как нарочно, он был одним из лучших среди нас, – сказал боцман, делая разные гримасы, чтобы скрыть свое волнение, проявлять которое ему, старому морскому волку, казалось неприличным.
Поднявшись на ноги, он поспешил в каюту и принес оттуда кусок парусины, которым и прикрыл покойника, между тем как столпившиеся вокруг товарищи погибшего совершали над ним молитву, к которой присоединились и все остальные.
– Дурное предзнаменование для нашего предприятия, – заметил дон Педро, удаляясь вместе с капитаном на другой конец плота.
– Хорошо, что вы не сказали этого при матросах, – сказал дон Хосе. – Это бы их окончательно обескуражило, и тогда действительно можно было бы ожидать всего худшего. Будем надеяться, что этим несчастьем и окончатся наши испытания. Немного погодя я прикажу похоронить этого беднягу. А пока пусть товарищи поплачут над ним и помолятся за упокой его души.
– А мне кажется, что этим дело не кончится, – стоял на своем молодой человек. – Какое-то тяжелое предчувствие давит мне грудь. Боюсь, не напрасно ли мы с сестрой затеяли эту опасную игру… Не можете ли вы, дон Хосе, сказать мне, по крайней мере, где мы теперь находимся?
– Полагаю, что недалеко от Новой Каледонии. В полдень сделаю измерения, и тогда мы узнаем в точности, сколько еще осталось до бухты. Может статься, что мы миль на двадцать или на тридцать уклонились в сторону от прямого курса, но это не страшно: стоит ветру подуть с востока – и мы в несколько часов исправим это положение.
– А если дон Рамирес теперь уже на месте?
– Так что же? Потягаемся с ним и возьмем свое. У него такой сброд на судне, который едва ли сумеет дать нам сильный отпор. При первом же нашем натиске все попрячутся. Талисман-то у вас цел?
– Цел, дон Хосе. Не беспокойтесь Я берегу его как зеницу ока.
– Да, берегите. Без него нам действительно придется плохо.
Во
