бросалось в глаза разным любопытным.
III. Гибель «Андалузии»
Самый страшный бич для мореплавателей – это подводный смерч, свирепствующий только в океанах, потому что в обыкновенных морях ему негде разгуляться. Водяным смерчем называется страшное явление, когда среди бушующих волн вдруг до самых облаков поднимается и соединяется с ними водяной столб, который, с необыкновенной быстротой вращаясь вокруг самого себя, так же быстро проносится по воде. Ужасны песчаные смерчи, временами проносящиеся по пустыне Сахара и погребающие под собой целые караваны, но еще более страшны морские. Горе несчастному кораблю, попавшему во власть всеразрушающего, крутящегося водяного столба; гибель судна тогда неизбежна – от него не остается ничего, кроме разбросанных по морю жалких щеп.
Смерч, готовившийся обрушиться на злополучную «Андалузию», был невероятных размеров и крутился с ужасающей быстротой. Океан во время образования смерча бесновался с такой чудовищной силой, точно на дне его действовало несколько вулканов. Все пространство вокруг корабля постепенно вздувалось до размеров огромной горы. Из недр этой водяной горы временами раздавался шум, подобный раскатам подземной грозы.
Капитан, боцман и дон Педро стояли на носу судна, наблюдая за зловещим явлением, угрожавшим всем неминуемой гибелью.
– Буря улеглась, как это всегда бывает при смерче, – заметил капитан. – Но это только для того, чтобы вскоре разразиться с еще большей силой и уничтожить судно.
– Неужели нет возможности уклониться от смерча? – тоскливо спрашивал дон Педро, думая о своей сестре, которую должен был покинуть одну в каюте.
– Если не удастся рассеять его пушечным выстрелом, то спасения нет, – ответил дон Хосе.
– Если не удастся? Следовательно, это не всегда удается?
– Увы, да! Это зависит от разных условий. К тому же такая мера уже сама по себе представляет опасность для корабля.
– Почему, капитан?
– Потому, что смерч, разбиваясь, рождает огромные водяные валы, способные потопить любое судно.
Между тем на палубу уже выкатили небольшое орудие, обыкновенно хранившееся в недоступном для сырости месте, и пушкарь, по указанию капитана, устанавливал прицел. Одновременно с этим старый боцман, суеверный, как все моряки из простонародья, пустил в море маленький бочонок, на котором острием ножа начертил кабалистический знак, так называемый Крест Соломона, обладавший будто бы силой уничтожать смерчи.
Раздался выстрел, но внезапно налетевшим сильнейшим вихрем ядро подхватило и отнесло в сторону от цели. Крик ужаса, вырвавшийся у всего экипажа, был покрыт воем и свистом разнузданных стихий.
На палубе появилась бледная как смерть и с трудом державшаяся на ногах сеньорита Мина и повисла на руке у брата.
– Я не могла дольше оставаться в одиночестве, – прошептала она. – Уж если погибать, так рядом с тобой, дорогой Педро.
Молодой человек молча прижал к себе руку сестры.
– Конец всему, дон Хосе? –
