компьютером втиснулся топчанчик, настолько здесь неуместный, что не сразу воспринимался сознанием. Это была старенькая дачная мебель из дешевого, но очень прочного пластика, с сиденьем, обтянутым пестренькой тканью и набитым синтетической ватой.
Двое курсантов стояли возле топчанчика боком, заслоняя сидящего на нем, и скучно моргали. Голос, который был Бугго уже знаком, говорил так монотонно, что тянуло в сон:
– Еще раз повторяю. Курс на Лагиди. Чему равно угловое расстояние? Господин Халинц, у вас чешется мозг?
Один из курсантов вынул палец из уха и сказал:
– Угловое расстояние равно семи, господин старший помощник капитана.
– Семи чего? – осведомился Хугебурка. И, не дождавшись ответа, прибавил, зевая: – Вероятно, семи столовским пудингам. Убирайтесь к черту.
Курсанты молча удалились. Они двигались так синхронно, что Бугго заподозрила в них андроидов. Заметив теперь капитана, Хугебурка поднялся с диванчика и быстро отсалютовал. Бугго кивнула в ответ.
– Они настоящие? – спросила она, кивая на дверь, за которой скрылись две спины.
– Разумеется, госпожа капитан. Только неподдельные люди бывают так тупы.
– Мы что, должны их обучать? – поинтересовалась Бугго.
– Это предполагается. Их направляют в реальные рейсы для того, чтобы они набирались опыта.
Бугго вздохнула:
– А вот нас не направляли.
Старший помощник уныло глядел на своего капитана. Ему было трудно стоять, и он чувствовал себя ужасно старым.
Бугго сверкнула глазами:
– А давайте их тиранить!
– Что? – растерялся Хугебурка.
– Будем гонять их в столовую – пусть подают нам кофе в постель… Ставить на вахту – охранять бревна! И чуть что – мыть кают-компанию зубной щеткой! Вообще разведем страшный террор… Давайте?
Хугебурка провел ладонями по лицу, зарылся пальцами в волосы. Он чувствовал, что его тормошат, вытряхивают из оцепенения, в которое он погрузился много лет назад, и сам не понимал, нравится ему это или нет. Поглядев на Бугго, он вдруг ухмыльнулся и сразу стал хищным.
– И непременно заведем гауптвахту, – сказал он мечтательно. – Это будет так негуманно! Так нетолерантно!
Бугго прищурилась.
– А теперь покажите мне, как прокладывать курс на Лагиди.
Не счесть, сколько раз Бугго переживала впоследствии взлет с планеты, но так никогда и не притупилось чувство почти экстатического восторга, которое вспыхивает в тот миг, когда корабль отрывается от почвы, и картинка за иллюминатором стремительно меняет проекцию: только что виделось сбоку, и вот уже здания, деревья и люди – внизу, сперва в стереометрии, а затем и в геометрии. Еще секунда – и все затягивает дымкой, а потом почти сразу возникает живая чернота, полная летучих звезд.
«Ласточка»,
