правоведения Гамбургского университета, с которым ему нужно было обсудить ряд вопросов. Аспирант задерживался, как долгое время считал Олег, пока спустя два с половиной часа не признался себе, что тот не придет. Стемнело. Приличное кафе, где они собирались встретиться, превращалось в ночной бар. Олег вспомнил историю, случившуюся с его дедом в Германии в 1982 году. Он жил тогда в ГДР, много работал и после смены они с друзьями часто приходили в такие вот бары. Уже выпивши, если кто-то хотел вызвать вас на драку, он откусывал край стакана, продолжая пристально смотреть на вас. Обычно, содержимое потом выплевывалось. Когда такое случалось, дедушка, не отводя глаз от забияки, тоже откусывал край и продолжал жевать, напрягая скулы, а потом проглатывал эту массу. После такого представления никакой драки не требовалось. Олег немного подумал. Возможно, и эта история была скорее желательным мифом, вычитанным где-то, нежели фактом биографии его предка.
В комнату зашел офицер.
– Возникли некоторые трудности… – начал он, не смотря в глаза Олегу.
– Я вас не понимаю.
Холодный пот пробежал по спине. Что от него хотят и как теперь быть?
Олег посмотрел в приоткрытую дверь. Молодая семья проходила проверку. Офицер перехватил его взгляд.
– На вашем месте, я бы этого не делал, – он выразительно похлопал дубинкой по бедру и демонстративно звякнул наручниками. – Можете сидеть тут, сколько захотите, – офицер наклонился и перешел на полушепот, – но пока я не дам вам разрешение, границу вы не покинете. Впрочем, – он улыбнулся, – назад я вас тоже не отпущу, – и вышел. Опять национальные предрассудки, или…
Олег заглянул в бумажник. Несколько сотен новеньких евро. Сколько же он может отдать? Он, по сути, арестован. На неопределенный срок. За окном пошел дождь. Капли негромко стучали о карниз, как будто напоминая Олегу о том, что находиться по ту сторону этих стен. Свобода?
Выйдя из бара, Олег направился в гостиницу. Он пытался просчитать, может ли он задержаться в Германии на следующий день, или стоит вернуться и обойтись без материалов, которые ему обещал аспирант. Он выругался вслух. Рядом какой-то молодой араб, приобняв, нет, скорее повиснув на плечах немецкой девушки одной рукой, что-то шептал ей в ухо. Она отворачивалась, слегка пошатываясь, смеялась. Олег поежился – было прохладно – и отправился к метро.
Через полчаса он шел по окраине к хостелу. Европейская речь начала понемногу пропадать. Чем дальше от центра, тем чаще попадались компании камерунцев, кенийцев, турок. Подняв воротник и опустив голову, он погрузился в свои мысли. По безлюдной улице навстречу ему шла девушка. За ней не отставали двое молодых парней, судя по возгласам – сильно выпивших. Один из них дернул её за рукав. Она ускорила шаг, почти побежала.
Олег резким выпадом достал первого и несколько раз быстро, почти не замахиваясь, ударил его по лицу и голове, опустил на колено и тут же отскочил в сторону, вставая в стойку, ожидая
