так… – Альфред развел руками. – Мне не нужны враги.
– Я передам Райдо.
– Это было бы замечательно… это было бы просто чудесно… – Альфред отступил к стене, освобождая проход. – Тебе лучше вернуться на площадь. И еще, Нат… в качестве бесплатного совета… дружеского, раз уж мы с тобой почти друзья… не стоит относиться к людям снисходительно. Они куда опасней, чем кажутся.
Наверное, и за этот совет можно было бы сказать спасибо.
Но Нат промолчал.
Спина прямая.
Плечи расправлены.
Живот втянут.
Надо сосредоточиться на этом, на осанке, на походке, на погоде и снежинках, которые кружатся, оседая на старой куртке Райдо. И на куртке, пожалуй, тоже можно сосредотачиваться, на потертости кожи, на швах и грубых нитках, которые выглядывают. На том, что нитки эти лоснятся… и куртку Нат поутру натирал воском, отчего к коже приклеился слабый медовый аромат.
Главное, он успокаивал. И не было мира дальше этого треклятого рукава. Самой руки, за которую Ийлэ держалась, страшась заблудиться. Она знает этот город хорошо, но он изменился.
Улица прежняя. И мостовая, и аккуратный тротуар, вымощенный квадратной плиткой, дома, витрины, за которыми прячутся тени-манекены. Они тоже смотрят на Ийлэ. Следят. Не одобряют.
Падшим женщинам не место здесь, ни на площади, ни на главной улице, единственной, пожалуй, вымощенной этой растреклятою плиткой, которую выписывали и доставляли подводами. Падшие женщины обитают на окраинах, в деревянных домах-ульях, где им самое место.
– А здесь? – Райдо остановился у очередной витрины. – Глянь, какое платье нарядное. Тебе пойдет.
Винный бархат и золото. И, пожалуй, в прежней своей жизни Ийлэ с удовольствием бы примерила этот наряд, позабыв о том, что девушкам не пристало носить столь вызывающе яркие цвета. Но купила бы все одно что-нибудь попроще… у найо Грэма нашлось бы. У него всегда находилось именно то, что было по вкусу Ийлэ.
…очаровательное платьице из кисеи, собравшее все оттенки зеленого, от полупрозрачного-листвяного до темного, тяжелого даже…
…и другое, шерстяное, цвета кленовых листьев и листьями же расшитое.
…и мамино, темно-синее, почти траурное, но слишком откровенное, пожалуй. Ей к лицу темные тона, и найо Грэм говорит то же. И смотрит так, с прищуром, выискивая недостатки наряда. Его платья должны быть совершенны.
– Нет. – Ийлэ отступила от витрины.
– Почему?
Потому что… потому что найо Грэм – лучший портной в городе, а поговаривали, что прежде он держал модную лавку в Аль-Ахэйо, но переехал, и вовсе не потому, что дело его прогорало…
– Ясно. – Райдо решительно толкнул дверь. – Прошу вас, леди…
И в спину подтолкнул легонько.
Порог здесь высокий. Пахнет свежей хвоей и еще корицей. Мелом. Тканью. И слегка – розовой водой…
День, но газовые лампы горят,
