уже не маленькая. – Закрывай глаза.
Я послушно опустила веки и уткнулась лбом в его грудь. Одна моя рука расположилась под целой щекой, а другая легла на живот Артура. Он сжал мою кисть и поцеловал в лоб. Его подбородок лег на мой затылок. Единственным звуком, раскрашиваемым тишину, было чрезвычайно быстрое биение наших сердец. И мне этого было мало…
– Артур?
– Да? – прошептал он; теплое дыхание легло на кожу бархатным плащом.
– Можешь мне спеть? Я думаю, что самостоятельно не смогу уснуть после… насыщенного денька.
– Без проблем. – Он немного зашевелился, чтобы крепче обнять меня. С замершим сердцем я ждала этого и когда услышала красивый сиплый голос, окунулась в волну воспоминаний.
Вот я – малышка, зажимаюсь в темном углу. Меня обнимает Артур, который на несколько лет старше меня. Мы слышим тяжелые шаги и наводящее мурашки рычание: местожительство Западного клана Охотников Огаста вычислили некоторые демоны, после чего напали на дом. Охотники берут оружие и спешат вниз, пробегая мимо нас с Артуром. Я впервые узнаю, что на самом деле от меня скрывали все и от какой правды оберегали.
– Артур, – мой голосок тонкий, как ниточка, – кто там? Это ведь не звери, правда? А что-то другое…
Артур печально кивает, прижимая меня крепче.
– Мне страшно, – снова шепчу я и начинаю хныкать.
Он проводит пальцами по моим щекам, вытирая влагу, и старается выглядеть веселым – улыбается, чтобы показать, словно все… хорошо.
– Не бойся, Малышка. Я с тобой. Я ни за что не дам тебя в обиду, слышишь?
Кивок. Я знаю это, но мне до сих пор боязно.
Раздается глухой звук. Чей-то крик заполняет каждый уголок дома, и я вздрагиваю, хватаясь крохотными ручками за рубашку брата.
– Артур…
Он сглатывает, утыкаясь подбородком в мой затылок. Его грудь вибрирует, и только потом понимаю, что он тихо-тихо шепчет какую-то успокаивающую песню.
Я уйду туда, где есть свет.
Прогоню всю тьму и рассею горе.
Я уйду туда, где зла нет,
Где бушует жизнь, и колышет море…
Я разрушу то, что мешало мне
Обрести покой и развеять грезы.
Я приду и к тебе во сне,
Чтобы обнять тебя и вытереть слезы.
Я сокрою нас от бурь и тьмы.
Я добьюсь, чтобы был свет всегда.
И прижму тебя ближе к себе,
Чтобы не отпустить уже никогда…
Артур, как я узнала тогда, сам сочинил эту песню. Он напевал ее, когда мне было страшно или грустно, и когда я не могла уснуть. В тот роковой день я впервые услышала ее и, отныне, не могла без нее обходиться: она действительно несла в себе такой же эффект, какой дают успокоительные…
Артур убрал локон волос с моего лица, закончив, и прежде чем я провалилась в глубокий сон, услышала:
