в образовавшийся лаз.
– Это сторожка орка, а они всегда делают тайники под полом, – глухо, как из бочки, прозвучал снизу голос демона.
И тут же на поверхность полетело несколько облезлых шкур, сухие дрова и даже пара бурдюков. Следом выбрался Арххаррион и сразу разложил в очаге дрова.
– У нас нет огнива, – напомнила я.
Он посмотрел в нутро очага. Поднял ладонь, и на ней вспыхнул язычок оранжевого пламени. Я ахнула.
– Единственное, чего не отнять у демона, – задумчиво протянул он, опуская огонь в очаг, – даже в человеческом облике.
И сразу подошел, набросил на меня шкуры, укутывая ими плотнее. Глотнул из бурдюка и сморщился.
– Жуткое пойло. – И отдал мне, приказав: – Пей!
– Почему я должна пить, если это жуткое пойло? – стуча зубами, возмутилась я.
Старые облезлые шкуры почти не согревали, меня все так же колотила дрожь. Неожиданно я подумала, что хорошо быть демоном, стоит вон мокрый в одних штанах, и не холодно ему… Огонь Хаоса всегда горит внутри.
Арххаррион вдруг замер, глядя на меня.
– Убери защиту, – сказал он.
– Что?
– Убери! – он обхватил мое лицо руками, заставляя смотреть себе в глаза. – Ветряна, ты холодная как лед. Тебе нужно согреться. Людям нельзя так мерзнуть, вы от этого умираете. Убирай.
– Нет.
– Убирай, я сказал! – сквозь зубы прорычал он.
Я вспомнила, как обожгло его пламя на берегу, и представила, что обрушится на меня, если уберу защиту. И покачала головой.
– Глупая, – прошептал он и неожиданно улыбнулся, – и упрямая. Если ты не хочешь впускать огонь Хаоса… есть другой способ согреть девушку…
И поцеловал.
Я не знала, что эти жестокие губы могут быть такими нежными. Такими неторопливыми. Невозможно манящими. Я задохнулась под его прикосновениями и уже не понимала, чей огонь сжигает меня: мой или его… Предательское платье расползалось там, где он касался, словно позволяло ему меня трогать.
– Рион… Не надо…
Он оторвался от моих губ. В темных глазах дрожала желтизна, и зрачок вытягивался, становился звериным.
– Я не хочу.
– Ты врешь! – вдруг разозлился он. – Зачем ты мне врешь? Ты хочешь этого так же, как и я! Думаешь, твоя жалкая защита скроет от меня твои чувства? Так зачем ты сопротивляешься?
– Зачем? – задохнулась я. – Ты прекрасно знаешь зачем! Потому что это… ни к чему не приведет! Это лишь пагубное притяжение крови! И все станет только хуже! Я не могу… не хочу… так!
– Может, мне встать на колени, как Шайдер, и умолять тебя? – с внезапной злостью спросил Рион.
Холодное смертельное бешенство опалило меня. Я дернулась, пытаясь вырваться из его рук, но он сжал мои плечи так, словно хотел сломать. Сжал лишь на миг и тут же отпустил.
– Больше он не прикоснется к тебе. Никогда. Никто не прикоснется.
Я
