железную дверь огнедышащей печи и вот она обдаёт полыхающим пламенем. Впрочем, сорокаградусное пекло ощущалось и с ветром, правда, приезжими с севера людьми, а не местными жителями, которым было просто некогда обращать внимание на жару.
Ид был в самом разгаре. Если утро этого дня заполнялось звуками блеющих коз и баранов, мычащих буйволов и коров, то теперь их почти не было слышно. Зато на улице появлялось всё больше групп веселых мужчин, одетых в нарядные однотонные, но разных расцветок костюмы. Ветер надувал, пытаясь разорвать длинные рубахи-камизы, но тут же сдавался, выскальзывая из длинных до пояса разрезов по бокам, которые для этой цели и делались. Так что ветру оставалось только играть с фалдами, не причиняя вреда и беспокойства ни праздничным костюмам, ни их владельцам. А у тех заботой было лишь раздать бедным куски жертвенного мяса да зайти к друзьям с товарищеской долей.
Икбал Ахмед уже приехал к дому своего маленького друга Али Замана, уложил любимого верблюда в стороне от открытого, огороженного мелким кустарником дворика и, держа в руке целлофановый пакет с куском мяса пожертвованного им животного, направился навстречу выбежавшему из дверей мальчику.
– Дядя Икбал, дядя Икбал, – закричал Али, и в его голосе слышалось столько восторга, что нельзя было не радоваться вместе с ним. – Бабушка разрезала нашу рыбу и достала крючок. Идите, посмотрите на него. И козу папа уже зарезал, только я не видел, – продолжал он, выпаливая все новости сразу. – Мне не позволили смотреть. А рыба какая большущая и холодная. Идите скорей. Но мы ещё не относили мясо нищему.
– Ну, какой ты таратора, – засмеялся бородатый пенджабец. – Зови-ка лучше отца. Пусть несёт мясо. Я как раз только что обогнал калеку с коляской. Вон он выезжает из-за угла. Раз вы ещё не отдали эту долю, то можно дать ему.
Али убежал и через минуту вышел с куском мяса, завёрнутым в целлофановый пакет. Следом за Али появился Мухаммед. Он обрадовался Икбалу, и они поздоровались дружески, как старые друзья, обнявшись, похлопывая друг друга ладонями по спинам. Тем временем мальчик вышел к дороге и остановился возле верблюда в ожидании, пока нищий приблизится, торопливо перебирая деревяшками по асфальту.
Тележка, на которой сидел нищий, была довольно высокой и относительно длинной, так что раскинутые на ней фалды камиза не позволяли понять, поджал ли человек под себя ноги или вообще их не имеет. Однако высокая конструкция тележки заставляла хозяина иметь и деревяшки для отталкивания, укрупнённые таким образом, что они чем-то напоминали ходули, только не для ног, а в этом случае для рук. И нужно сказать, что, несмотря на эти кажущиеся неудобства, тележка, благодаря большим колёсам, передвигалась весьма быстро, не требуя больших усилий.
Мухаммед Заман наблюдал, как сын вытянул руку с пакетом, а нищий, поравнявшись с ним, правую руку положил на колесо, ловко остановив его движение, а левой откинул край одежды и Али положил туда мясо, которое сразу исчезло под накинутым тут же куском материи.
– Ещё
