розовели последние отблески заката, в его лучах кровли домов напоминали темнеющие стога. Над водой клубился лёгкий туман. В камышах у реки горланили лягушки.
Одиночество Гаитэ было недолгим. Хотя последней, кого она хотела бы сейчас увидеть, была её мать, именно она решила составить ей компанию.
Стелла по приказу Алонсона последовала за дочерью с зятем в новый дворец. Подразумевалось, что она будет тут на положении необъявленной пленницы. Впрочем, Гаитэ делала всё от неё зависящее, чтобы матери было комфортно, всё же отношения у них были натянутые. Обе держали нейтралитет, придерживались дипломатической линии, встречаясь лишь на людях и разговаривая на нейтральные темы.
– Гаитэ, не время и место сейчас выказывать гнев и ревность, – подсев рядом, сказала Стелла. – Ссоры не принесут добра, лишь настроят Фальконэ против тебя. А тебя нет выбора, кроме как терпеть выходки мужа.
– В этой жизни выбор есть всегда, другое дело, что не у всех есть желание этим воспользоваться. Всегда проще придумать себе бессилие.
– Благоразумие всегда было твоим коньком. Оно и в этот раз уж точно тебе не навредит. Ну же? Ты же понимаешь, что произошедшее чистый вздор? Торн предан тебе. Всем очевидно, что он глаз с тебя не сводит. Спешит выполнить любую твою прихоть.
– И готов целоваться с первой же поманившей его вертихвосткой у всех на виду. Боюсь, матушка, с таким мужчиной, как мой муж, мне ничто не поможет.
Стелла засмеялась:
– О чём тебе беспокоиться? На земле нет мужчины, который смог бы пройти мимо моей дочери.
Гаитэ в задумчивости теребила пучок сухой травы, прислушиваясь к весёлому гуду из дворца.
– Послушай, прими совет женщины, повидавшей на этом свете вдвое больше тебя, Гаитэ. Не следует идти наперекор такому мужчине, как Торн. Ты этим ничего не добьёшься. Нужно искать окольные пути. В душе можешь не смиряться, но играй роль покорной жены иначе потеряешь всё.
– Всё – это возможность дорваться до власти?
– Счастья с Торном тебе всё равно не достичь. А вот власти с его помощью добиться можно, – равнодушно пожала плечами Стелла.
Гаитэ почувствовала, как у неё болезненно сжимается горло.
– Довольно, матушка! К чему все эти разговоры? Оставим их.
– Оставим, – со странной лёгкостью согласилась Стелла.
В сгущающихся сумерках волосы матери мерцали светлым пятном. При воспоминании о поцелуях Торна с той фрейлиной Гаитэ вновь захлёстывал гнев.
Играть роль покорной супруги? Да как бы не так! Если до Торна у неё руки коротки дотянуться, то эта-то девушка у неё в услужении? И за своб выходку она заплатит.
– У тебя есть новости о Сезаре Фальконэ? – вопрос матери прозвучал внезапно.
– Нет, – нахмурилась Гаитэ. – Почему вы заговорили о нём?
– Я слышала, битва у Тиоса начнётся со дня на день.
Это известие заставило Гаитэ протяжно вздохнуть.
