не дожидаясь ответа, нежно чмокнула Толика в губки и выпорхнула из машины.
Артём заехал за ней вечером, после работы. Наташа закинула на заднее сиденье собственноручно испечённый дома тортик.
– Оу, тортик? По какому поводу? – облизнулся Артём.
– Финтура, я тебя обожаю! Ты так классно это придумал, за ключами ко мне заехать. Создал подходящую ситуацию! – Наташа просто светилась изнутри.
– Ну, не перегори смотри, лампочка! Призналась чтоль? – догадался Тёма.
– Да, и засосала его, как ты велел. Только вот в штаны не залезла. Блин, я такой сучкой прикинулась, бестией! Он офигел! – эмоционально рассказывала Ната.
– Ну наконе-е-ец-то! Лёд тронулся! И дальше что? – выдохнул Тёма.
– Да фиг его знает! Сейчас ночку поспит, осмыслить всё. Завтра узнаем, чего надумал.
– Так, а я-то тут чем помог?
– Да ты меня в шейку чмокнул! Он заинтересовался, ЧТО у нас с тобой. Ой, Тёмка! А девки, девки наши как потекли от тебя! Как сучки, реально! Я им и раньше много чего рассказывала о тебе. А тут они тебя живого увидели, всё вспомнили, они достали меня просто! – смеялась Наташа.
– Так, и чё ты там трындела про меня? – напрягся Тёма.
– Ну, что голенький спишь, что по дому в полотенце ходишь вместо трусов…
– Вот сучка, чё позоришь-то меня, а?
– Это типа неправда?!
– Мелкая, ты вообще сегодня дерзкая – пиздец! – шутливо треснул он ей по затылку.
– И счастливая, Тём! – прошептала с улыбкой Ната.
10.
Артём просто «горел» на работе: постоянно какие-то идеи, презентации, дедлайны, командировки, корпоративы, тим-билдинги…
Старая компаха всё больше отходила на второй план, её заменили новые друзья и подруги, коллеги по работе и бизнесу. Постепенно поменялись и любовницы: вместо развязных силиконовых мажорок стали появляться пусть и тоже силиконовые, но воспитанные и стильные леди.
«Ор мартовских кошек» из его спальни постепенно сошёл на нет: похоже, он шпилился где-то в другом месте. Но зачем?!
– Тём, ты там случайно в монахи не подался? Чёт я не наблюдаю у тебя абсолютно никакой личной жизни, – спросила однажды Наташа, когда они дождливым вечером сидели в гостинной на диване, уничтожали сладости и смотрели новинки кинематографа. Вернее, Наташа сидела, а Тёма лежал головой у неё на коленях. Да-да, она почему-то стала позволять ему такие «вольности». Он иногда таким трогательным был, таким откровенным, спрашивал совета, делился своими страхами и опасениями: на работе много не очень приятных ситуаций возникало, а он, как руководитель, чувствовал ответственность за подчинённых.
Таким он ей нравился. Даже иногда обнять его хотелось. И она обнимала, по-дружески так, крепко. И чувствовала, какой он горячий. Ей, мерзлячке по жизни, очень комфортно было в его объятиях. Но безумного влечения к нему она по-прежнему не чувствовала. Хотя, иногда
