очень уныло, – перебил ее я. – Так в чем дело-то?
– А дело, милый мой, в том, что если бы ты согласился сегодня с тем, что Карлу-Фердинанду нужно время, чтобы спокойно съехать из замка, как его барон-приживала фон Бармахт требовал того от твоих гвардейцев, то растянулось бы это на десятилетия. А там либо султан сдохнет, либо ишак умрет. Твоим данным однажды словом крутили и вертели бы как хотели.
– Из разряда: «Переезд – хуже двух ремонтов!»
– Именно!
– Бармахт – это тот оборзевший толстяк?
– Ну да, – улыбнулась девушка. – Он самый. Только поверь мне, оборзел он ровно настолько, насколько ему приказали. Фактически его назначили самоубийцей, заранее подвязав на нем кое-какие хвосты. И поверь мне, мы еще сполна воспользуемся тем, что ты, Кузя, действуешь по принципу «…только не бросай меня в терновый куст!»
– Не понял, – покачал я головой. – Этот Карлуша же сам ему оплеуху влепил. И еще извинился. При чем здесь я?
– Милый, высшая германская аристократия, если, конечно, она не нашего возраста, это не вчерашние советские граждане, вроде отца и его окружения! Их проще сравнить с мощными компьютерами, заранее просчитывающими любую ситуацию на много ходов вперед, но при условии, что есть верные данные.
– И по мне у них их не было?
– Ага, – кивнула девушка. – Как минимум у этого и сейчас. Скорее всего, они ожидали кого-то вроде Савелия «Темного». А уж Афросий, поверь мне, снес бы барончику голову сразу же, как тот заговорил бы. Не заметил разве, как тот распалял себя?
– Ну… – я задумался. – Не придал значения.
– Просто ты не привык к тому, что можешь творить все, что заблагорассудится, если задета твоя честь.
– Как-то не хочется привыкать.
– В этом весь ты! – улыбнулась Нина. – Ты поступил нестандартно, вот принц и вынужден был попытаться выправить ситуацию, а ты вдруг взял и накрутил на кулак его главный нерв.
– Взял да и двинул ему в самое больное место, – опять засмеялась Инна. – Прямо на этой промашке потребовал подтверждения статуса Калининградской области! Думаю, что Карл-Фердинанд в этот момент чуть не обделался, подумав, что вместо ретивого слуги ты сейчас отыграешься прямо на нем.
– Хм…
– А ведь он единственный, кто претендует на эти земли, – улыбнулась Зайка. – Фактически их захват был его единственным шансом выйти из разряда «безземельных нахлебников». Вся остальная бывшая Пруссия – давно поделена! Ну а ты, что ты сказал?
– Спросил, не претендует ли он на русские земли, – ответил я. – Подумал, что так удачно поддену немчуру.
– Ну, поддел… ничего не скажешь! – вновь засмеялась Инна. – Только при этом выделил тоном свою принадлежность к русской императорской семье и заявил свои права на область!
– Ничего я не заявлял!
– Это тебе так кажется! – произнесла Нина. – А принц струхнул и понял по-своему! Это его
