ли ты идти к мертвецам?
Она схватила меня за рукав и прошептала мне на ухо несколько слов.
– Ах, царица, я знаю… Там все покончено…
– Да, все и навсегда. Но знаешь, она еще не совсем застыла, эта Натаска, которую я убила, а я обладаю искусством вызвать ее дух обратно, пока она не совсем захолодела, и узнать из ее уст будущее… Там, у Осириса, перед ней открыто все будущее…
– Нет, нет, – вскричал я, – это святотатство. Мы потревожим смерть, и боги разгневаются на нас!
– Я хочу этого, Реи! Если ты боишься, не ходи, я пойду одна, так как хочу узнать все. Если я умру при этой попытке, напиши на моей гробнице: «В поисках сущности бытия она нашла смерть!»
– Нет, царица, – воскликнул я, – ты не пойдешь одна! Я кое-что смыслю в этом и, может быть, сумею оградить тебя от зла. Если ты хочешь идти, я последую за тобой!
– Хорошо. Сегодня ночью тело унесут в святилище храма Осириса, близ больших ворот, чтобы по обычаю оно дожидалось там прихода бальзамировщиков. Пойдем скорее, Реи, пойдем в храм Смерти!
Мериамун ушла в свои комнаты, закуталась в темную одежду. Мы поспешили к храму, где нас окликнула стража.
– Кто идет? Именем священного Осириса говорите, кто идет!
– Реи, строитель, жрец бога Амена, а с ним другой человек! – ответил я. – Откройте дверь!
– Нет, не откроем. В храме есть некто, кого нельзя беспокоить!
– Кто же там?
– Та, которую убила царица!
– Царица послала нас взглянуть на ту, которую убила!
Жрец окинул взглядом закутанную фигуру Мериамун около меня.
– Пропуск твой, благородный Реи!
Я показал ему царскую печать, и он с поклоном отворил двери. Войдя в храм, я зажег приготовленные восковые свечи.
При свете свечей мы прошли через зал и подошли к занавесу у святилища. Здесь я потушил свечи, так как никакой другой огонь, кроме того, что горит на алтаре, не может проникать в святилище. Сквозь занавес мы видели свет.
– Открой! – сказала Мериамун. Я открыл, и мы вошли в святилище. На алтаре ярко горело священное пламя, озаряя внутренность храма. Это был один из маленьких храмов Таписа; свет не достигал до стен, и мы едва могли различить на них фигуры богов. Но большая сидячая статуя Осириса была ярко освещена. Она была сделана из черного камня с короной на голове. В руках статуи был посох и страшный наказующий бич. На его священных коленях лежала белая обнаженная фигура мертвой Натаски. Она склонила голову на священную грудь Осириса, длинные волосы ее висели до полу, руки были прижаты к сердцу, мертвые глаза смотрели в темноту.
В Таписе существует обычай класть ночью внезапно умерших людей высокого происхождения на колени статуи Осириса.
– Смотри, – тихо сказал я царице, поддаваясь впечатлению священного места, – смотри, вот она, час тому назад
