недосуг, моя госпожа, покажи-ка ей быстро ту курочку, Ниниан, или, может быть, тебе больше понравится лошадка?.. Вон та, Ниниан. Ну скажи, госпожа, разве она не красавица? Право, исходи из конца в конец все наши земли, не найдешь нигде подобной работы. И всего-то за одно медное пенни! Да в этой броши меди не меньше, чем в монетке, которую ты мне за нее дашь…
Тут показался Ульфин с мулами в поводу. Мы условились, покуда Бельтан с мальчиком будут торговать, съездить тут поблизости в Виндоланду, с тем чтобы к утру возвратиться обратно. Расплатившись за завтрак, я поднялся и перешел через площадь проститься с Бельтаном.
– Вы уже собрались в дорогу? – проговорил Бельтан, не сводя глаз с женщины, которая рассматривала брошку. – Что ж, доброго пути тебе, мастер Эмрис, и надеюсь завтра вечером свидеться с тобою снова… Нет, нет, госпожа, твои пирожки нам ни к чему, хотя у них и очень соблазнительный вид. Сегодня цена – медное пенни. Ну вот и спасибо. Ты не пожалеешь о нем, моя госпожа. Ниниан, приколи брошь нашей покупательнице… Ну просто как королева, уверяю тебя. Сама королева Игрейна, первая дама на нашей земле, тебе бы позавидовала. Ниниан, – обратился он к своему слуге прежним привычно раздраженным голосом, лишь только женщина с покупкой отошла, – ну что ты стоишь, слюни глотаешь? Бери монетку и ступай купи себе новую обувь. Мы двинемся дальше на север, а ты что же, так и будешь отставать и спотыкаться в этих сандалиях, которые каши просят? Ступай, ступай.
– Нет! – Я и сам не заметил, что произнес это слово вслух, пока они оба не посмотрели на меня с удивлением. И, неизвестно почему, еще добавил: – Пусть мальчик купит себе пирожков, Бельтан. С сандалиями успеется, а сейчас он голоден, да и солнце сияет.
Золотых дел мастер прищурился против солнечного света, близоруко заглядывая мне в лицо. Но потом, к моему удивлению, все-таки кивнул и ворчливо приказал Ниниану:
– Ну ладно, иди поешь.
Мальчик посмотрел на меня сияющими глазами и со всех ног бросился вдогонку за теткой с пирожками. Я ждал от Бельтана упрека за вмешательство не в свое дело, но он стал приводить в порядок разбросанные по камышовой подстилке товары, а мне только заметил:
– Ты, без сомнения, прав. Мальчишки всегда голодны, а этот – славный паренек и преданный. Он предпочтет, если понадобится, ходить босой, лишь бы только набить брюхо. Нам не часто достаются сладости, а ее пирожки, спору нет, издавали такой запах, просто объедение.
Когда мы ехали на запад вдоль реки, Ульфин с тревогой спросил меня:
– Что с тобой, милорд? У тебя что-нибудь болит?
Я покачал головой, и он больше не произнес ни слова, но, наверно, он видел, что я лгу, я и сам чувствовал, как на летнем ветру холодят мне лицо две струйки слез.
Мой учитель Блэз принял нас в уютном желтокаменном доме с внутренним двориком; у стен его росли яблони, а вокруг новомодных квадратных колонн вились цветущие розы.
Когда-то
