губы…Ты настойчив…слишком… что ж…
«Ну, целуй меня…» – сквозь зубы
Я шепчу, – мой верный паж…
Я сей ночью Королева!
Ну, целуй! Я так хочу!
Истомлю тебя… Я – ЕВа!
Я подобна Палачу!
Помни: все желанья тленны…
Так прими смертельный яд:
Пей отраву Королевы…
От Любви умри, мой паж…
Вьется кто-то в полумраке,
В звездной тишине ночной…
Ну, бери меня, мой сладкий!
Наслаждайся ночью мной!
Пей мой сладкий яд любовный…
Ты умрешь в объятьях сна!
Я взгляну в глаза и томно
Прошепчу: всю ночь – твоя!
Александр Глотов
Москва
Решил сыграть сегодня сам себя
Решил сыграть сегодня сам себя.
С чего начать, не очень представляю.
Немного скучно тему развиваю,
Наигранности страшно не терпя.
Всё исполняя буднично совсем.
Не ощущая остроты мгновенья.
Без яркого играю вдохновенья,
И острых не затрагиваю тем.
Как тут играть, кто может объяснить.
Сам за себя, без перевоплощенья.
Героя и актёра ощущенья
Мне надо лишь в одно объединить.
И зрителей сегодня не видать.
Не жди ни свиста, ни аплодисментов.
Суфлёра тоже нет для тех моментов,
Когда не знаешь, как же продолжать.
Без пафосных волнительных речей.
Без нудного копания в печалях.
Застряв на окружающих деталях,
Всё взглядом прохожу до мелочей.
Хожу в раздумьях в комнате пустой.
Совсем не то, ненужные движенья.
Наводит снова всё на впечатленья,
Заигрываю только сам собой.
Играю просто, впрочем, как всегда.
Но от сюжета мне не отклониться.
Боюсь безумно в чём-то ошибиться,
Как будто ждёт совсем тогда беда.
Сыграть бы мне себя, чтоб ощутить,
Кто есть я в самом деле, вглубь проникнуть.
Чтоб докопавшись, захотелось крикнуть,
Я понял, я сумел определить.
Но вместо лишь читаю монолог,
Звучит печально, точно отрешенье.
Закралось в глубине души сомненье,
А правда ли играю, как бы мог.
Вот паузу беру, чтоб замереть,
В молчании нависшем затаиться.
Опять всё не могу определиться,
Как должен на себя я здесь смотреть.
Что точно, я не шут и не король,
Но остальное всё перебирая,
И на себя как будто примеряя,
Никак не осознаю, что за роль.
Незримо нити памяти ведут…
Незримо нити памяти ведут
Назад в мир детства, в самое начало,
Где первый нас встречал земной приют,
Во всём жизнь наставления давала.
Не всё сумела память ухватить,
Так много безвозвратно потерялось,
Но никогда уже не позабыть
Того, что в глубине её осталось.
Как детство далеко, но до сих пор,
Оно
