сказать, что не станете говорить со мной об этом, потому что вам велено кое-кого прикрывать. Речь, видимо, идет о после – это может поставить его в сложное положение?
Джессика покачала головой:
– Я и на этот вопрос не могу ответить.
Разозлившись, Партридж не стал ее жалеть.
– Значит, вы хотите сказать, что здесь, в этом уютном кабинетике, вам наплевать на то, что ребята там, в джунглях, трясутся от страха, страдают, а потом – за неимением лучшего – губят себя наркотиками, становятся рабами героина?
– Ничего подобного я не говорила, – возмутилась она.
– Да нет, именно это вы и сказали. – Голос Партриджа был полон презрения. – Вы сказали, что не станете говорить о том, что прогнило и воняет и что необходимо проветрить на публике, чтобы люди знали: есть проблема и как-то надо ее решать. Ведь сюда приезжают все новые зеленые юнцы – их надо предупредить, и тогда, возможно, удастся спасти. Как вы считаете, кого вы оберегаете, леди? Уж конечно, не ребят, которые ведут бои, не тех, кто этого заслуживает. Вы называетесь сотрудником по информации. Так вот, я называю вас сотрудником по сокрытию информации.
Джессика вспыхнула. Она не привыкла, чтобы с ней так разговаривали, и глаза ее засверкали от гнева. На столе стояло хрустальное пресс-папье, и она крепко вцепилась в него. На секунду Партриджу показалось, что она сейчас швырнет пресс-папье ему в голову, и он уже собрался пригнуться. Но Джессика справилась с гневом и спокойно произнесла:
– Что конкретно вы хотите знать?
Партридж постарался ответить ей так же спокойно:
– Главным образом статистику. Я знаю, что у кого-то она есть – ведется ведь учет, проведены обследования.
Жестом, который стал ему потом таким знакомым и любимым, она отбросила на спину каштановые волосы.
– Вы знаете Рекса Талбота?
– Да.
Талбот был молодым американцем, служившим вице-консулом в посольстве на улице Тонг-Нгут, в нескольких кварталах от того места, где они находились.
– Так вот, попросите его рассказать вам о проекте МАКВ, доклад Нострадамус.
Несмотря на всю свою серьезность, Партридж улыбнулся. «Интересно, – подумал он, – кто мог придумать такое название?»
– Вам не обязательно говорить Рексу, что это я послала вас, – продолжала Джессика. – Пусть думает, что вы об этом знаете…
– …немного больше, чем на самом деле, – закончил он за нее. – Это старый журналистский трюк.
– Того же рода, что вы сейчас использовали со мной.
– Вроде, – с улыбкой признался он.
– Я сразу это поняла, – сказала Джессика. – Я просто не стала к вам придираться.
– А вы не такая бессердечная, как я думал, – сказал он ей. – Не хотите поподробнее поговорить на эту тему сегодня за ужином?
К собственному удивлению, Джессика приняла приглашение.
А
