Пурпур и яд. Александр Немировский
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Пурпур и яд - Александр Немировский страница 23
– Он провожал нас и просил передать вам привет.
Синопейцы оторопели. Кто же распространил известие о смерти Митридата? Вспомнили, что оно пришло из Лаодикеи, что о смерти царя объявил от имени убитой горем царицы Ариарат.
– В Лаодикею! – раздались крики. – В Лаодикею!
Толпы хлынули к воротам. На молу остались одни боспорцы. Они до сих пор ничего не могли понять. Им казалось странным поведение граждан этого города, ожидавших их как богов и даже не пожелавших рассказать толком, что случилось.
Ариарат лежал лицом к земле, жалкий, измученный. Сточная канава, по которой он выполз из города, давно уже кончилась. Прошла ночь. Гелиос осветил каменистую равнину, спускавшуюся к озеру. А он все еще переживал ужас тех мгновений. Толпа ревела как тысяча разъяренных быков: «Митридат жив! Смерть Ариарату!»
Все началось с того дня, когда в Синопу прибыл римский посол. Ненависть к Риму росла, как снежный ком, несущийся с горы. Она ослепила синопейцев, и они забыли, что Ариарат жрец Кибелы, что богиня жестоко карает тех, кто поднимает руку на ее служителя. Они не могут простить, что Синопа перестала быть столицей, что Лаодика не строит новых кораблей. А что дали корабли Эвергету? Где его великие подвиги? Посылка пяти триер под стены Карфагена? Неужели этим эллинам мало того, что приносит торговля с иберами и скифами? Им нужны проливы. Они хотят соперничать с Родосом и Александрией. О, они еще не знают, что такое римское войско, когда ему отдают на разграбление город!
Ариарат поднялся и, шатаясь, побрел к морю. Рыбаки, расправлявшие на берегу сети, сочли его безумным. Он и впрямь обезумел от страха и злобы. Останавливаясь, он грозил кому-то кулаками. Из его уст вылетали проклятия, перемежавшиеся с именем – Аквилий.
Восковая кукла
Маний Аквилий ходил по таблину шаркающей походкой. Эти пять лет сделали его стариком. Как и прежде, перед ним трепетали цари. Римские сенаторы считались с его мнением. Его по-прежнему называли устроителем Азии. Но сам он все тягостнее ощущал свое бессилие и одиночество. Сын в Риме забыл о нем. Он не может простить выговора за посольство в Синопу. Или просто занят своими виллами и карьерой. Дочь Аквилия еле находит время для семьи. Она поглощена восточным суеверием, она поклоняется Кибеле и Аттису. Он, Маний Аквилий, победивший азиатов, не смог защитить свою дочь от азиатских богов. Слуга Эвмел почти оглох. Беседа с ним не приносит ничего, кроме раздражения.
Маний Аквилий наклонился над восковой фигурой. Она была выдвинута к столу и, видимо, в последнее время занимала его более, чем другие. Он положил обе руки на плечи фигуры. Ноздри его раздулись. В глазах появился хищный блеск.
– Ты пахнешь ядом, мальчик, – сказал он вслух по привычке, выработанной долгим