она, оказавшись в кабинете следователя Новицкого М.Б.
По-крайней мере, это она прочитала на табличке двери.
Маркел Борисович поморщился. Насмотрелись иностранных сериалов. Но, что делать?
– Ладно, звоните, – протянул он мобильник задержанной.
Удивительно, что она помнила номер Элеоноры. У нее вообще была плохая память на номера. Но в номере Плотницкой была заложена простая математическая последовательность, поэтому он легко запоминался.
Слава Богу, что коллега сразу взяла трубку.
– Эля, ты не поверишь, но Аня убита. А меня арестовали по подозрению….
– Что? – воскликнула Эля.
– Да, я тебе звоню из мен… милиции. Что мне делать?
– Требуйте адвоката.
– У меня его нет!
– Ничего. Тогда можете говорить общеизвестные вещи. Но, на щекотливые вопросы не отвечайте без меня. Я завтра буду!
– Спасибо, Элечка! – выдохнула Надежда.
Ей стало сразу легче на душе. Элеонора, хоть и была слишком молодой, знала толк в таких делах. Ведь, она одна из их коллектива занималась криминальной психологией! К тому же, ее муж работал в Интерполе!
На мгновение, Надежда задумалась. Еще год назад, она относилась к этим
двум девчонкам, как к собственным дочерям, и лучшим подругам. Эля для нее
такой и осталась, а вот Анна!..
Может, причина ее гибели именно в этом?
– Объясните мне, каким образом … как убили Аню?
– А то Вы не знаете? – саркастически всплеснул руками Маркел Борисович.
– Слушайте, если Вы мне не верите, то, по-крайней мере, существует презумпция невиновности! Так что, извольте сообщить мне, в чем конкретно Вы меня обвиняете, – возмутилась Березина.
Маркела давно раздражало, что произошла определенная гласность, и теперь подозреваемые знали свои права. Исчез эффект неожиданного предъявления улик, средство психологического давления…. Но, формально задержанная была права.
– Вы подозреваетесь в том, что совершили нападение на гражданку Келлер и ударили ее несколько раз тупым предметом по голове.
Надежда в ужасе закрыла лицо руками. Как бы ни глупила Аня в последнее время, но она не заслуживала такой страшной смерти. Она вообще не заслуживала смерти. Такая молодая! Всего тридцать три года! А на вид – так вообще девушка!
Она представила, какую боль испытала Аня перед смертью, и ей стало плохо.
– Что Вы на это скажете?
– На что?
Новицкий снова всплеснул руками.
– Я Вам уже в который раз твержу о том, что случилось, а Вы, будто не понимаете!
– Вы разве не видите, что я скорблю?
– Скорбите? По ком? По своей конкурентке?
– Она была конкуренткой не всегда. Мы с ней дружили! Погодите, сейчас посчитаю, – восемь лет дружили! И это не я от нее отдалилась,
