всплыли потревоженные донные отложения. Иди останки животных? Или ещё какая неживая гадость? Всё-таки Излом недалеко, и здесь совсем иные законы мироздания проявляются. Мало ли что тут порой всплывает?
Предположения оказались неверными!
Вся эта бугрящаяся слизь вдруг пошла волнами, проявились некие подобия щупалец. Или выделяющихся, напрягшихся мышц? А в следующие мгновения катерок и неведомый объект стали подпрыгивать на этой живой субстанции и ложиться на борт.
Полю ничего больше не оставалось, как, присев за бортом и продолжая держаться за него, начать применять воздействия да попутно ругаться нехорошими словами на неведомые силы:
«И кто только создал такую гадость?! Чтоб ты сгорела, гниль поганая! Чтоб тебя глисты съели! И крабы порвали!..»
К сожалению, никакие крабы с глистами на помощь не спешили. А личные, многократно усиленные умения поощера тоже казались бесполезными. Сколько а’перв ни вбухивал силёнок в связки «откат-подбор», никакого видимого результата не наблюдалось.
Нет, сил пока хватало. Да и некоторая, пусть и весьма странная, неприятная энергия при «подборе» возвращалась к поощеру. Но в то же время наступала чёткая осознанность бессмысленности любых действий против неведомого противника. Слишком огромным тот оказался, бездонным, как и весь океан. А разве можно бороться с океаном? Разве можно шапкой вычерпать целое море? Разве можно вдохнуть воздух всей атмосферы?
Как показало время, небольшие уколы разрушительной силы всё-таки оказались чувствительны для всплывшей живой массы. У неё выявился даже некий управляющий центр, который в виде вздутия или выпуклости показался над поверхностью. Раз показался вдалеке, второй раз намного ближе, ну и третий – выпуклость стала опасно вздыматься уже непосредственно рядом с катерком. Обрушив туда парочку практически максимальных по силе воздействий, Труммер, уже мало соображая, можно сказать в отчаянии, бросил так и остававшийся у него в руке гарпун.
Оружие охотников за китами вошло целиком в осклизлую плоть. Только неприятный всхлип раздался, да прикреплённый линь, ведущий к собранной перевязи, приготовленной для швартовки. И после этого всё на две или три секунды словно бы застыло. Словно невиданное чудовище оказалось заморожено дыханием открытого космоса.
Конечно, поощер не прекратил своих действий. Тем более что подборы вырываемой у врага энергии вдруг усилились по своему объёму десятикратно. Правда, первый же такой объём, неосторожно захваченный целиком, чудь не убил человека. Его затрясло, бросило в жар, и создалось впечатление, что кости с мышцами окунулись в серную кислоту. Всё-таки нечто чуждое явно не годилось а’перву в употребление.
Или годилось?
Потому что нанесённый далее (чисто по инерции продолжающегося сражения!) откат оказался настолько силён и эффективен, что добрая треть выпуклости буквально задымилась от образовавшегося на ней очага высокой температуры.
А
