телами бойцов. Да, кстати, бар там тоже отличный.
Не нравится «Арбат», иди в «Корону». Там те же блага, а изюминка – трехкарточный покер. Хотите роскоши, блеска, позолоты – езжайте на Ленинградский проспект. Рядом с Белорусским вокзалом есть обалденное казино – у них пол прозрачный, пальмы по углам, люстры глаза слепят – фантастическая роскошь!
Но мы вам советуем – не уходите с Нового Арбата. Идите в «Метелицу» – самое старое и крепкое казино в этом районе. Уже в самом названии – игривом, истинно русском – чувствуется безудержное веселье. Пляшут снежинки, как ваши мечты, пьянят кровь, свежим озоновым духом обмывают лицо.
«Метелица» – рублевое казино. Можно, конечно, и долларами пользоваться, но игра там идет в родной валюте – очень удобно. Первый этаж – ресторан «Блейк Джек». Там по телевизору показывают бега, так что можно делать ставки. Но особая достопримечательность «Метелицы» – второй этаж: в нем зал для vip – особо важных персон. Закуски и напитки там бесплатные – хоть упейся, и играют здесь по-крупному.
Флор казино не любил, а попал туда потому, что Левка за руку привел. Конечно, в карты Флор играл, в преферанс по молодости просиживал иногда до утра. Покером не баловался, но правила, как интеллигентный человек, разумеется, знал. Вообще-то Флор был человеком азартным, вопрос только, куда ты свой азарт направляешь.
А направлял его Флор на свое ремесло. Беда только в том, что в новую эпоху демократии, рынка и господства чистогана заниматься чистым искусством стало крайне невыгодно. Те, кто хотел покупать его пейзажи, не имел даже малых денег, а люди с мошной живописью не интересовались. Трудно сказать, чем они вообще интересовались. Похоже, что главное для них – вложить деньги в такое дело, чтобы прибыль потекла рекой уже на следующей неделе.
Но забросил Флор живопись вовсе не из-за ее неокупаемости. Боже избавь! Просто почувствовал дыхание новых времен, в голове забрезжили другие мысли, другие размеры и задачи. Волновало слово экология. Флор вдруг стал ощущать планету, как дом родной. Иногда даже казалось, что ночами, прижавшись спиной к матрасу, он ощущает, как шарик крутится и летит во вселенной неведомо куда. И сладко было понимать, что он на этом шарике полноправный хозяин и защитник. Ну и сознался себе самому: концептуальное пространственное искусство во имя защиты живого сулило куда большие барыши, чем обрамленные рамой заросшие пруды, туманы над заливными лугами и еловые, заснеженные леса.
Заниматься концептуальным искусством Флора заставила сама жизнь. И не только потому, что краски и кисти стали безумно дороги, хотя это тоже играло свою роль. Иногда столько угрохаешь на полотно да на подрамник, на синь берлинскую и прочее, что цену покупателю боишься назвать. Как-то получается, что сама работа и не стоит ничего.
Все вокруг ищут спонсоров, и что удивительно – находят. Идея использовать в своем искусстве удивительную природную красоту, в которой он оказался, появилась сразу, как он осел в Верхнем Стане. Оставалось
