Помогите ребятам.
Так Никсов вылетел из сыскной деятельности на целую неделю. Единственное, что он за это время успел сделать – отвез гильзу в государственную гильзотеку на экспертизу. Добраться до гильзотеки помог бывший следователь, который трудился в их агентстве. Естественно, государственное предприятие не имело права делать эту экспертизу без уведомления милиции. Но в гильзотеке, как и везде, знали, что деньги решают все – такова была общая, тоже государственная, установка. Сошлись на том, что Никсов получит копию с экспертизы, а сама гильза, вкупе с соответствующими документами, пойдет в МВД.
К концу недели, а именно в пятницу, экспертиза была готова. В бумаге сообщалось, что выстрел был произведен из пистолета марки «ТТ», сообщался также завод-изготовитель. Кроме того, Никсов узнал, что данное оружие было похищено в девяносто четвертом году при убийстве милиционера. Прослеживался и дальнейший путь пистолета: им завладела преступная солнцевская группировка. Как оный «ТТ» попал в Верхний Стан, было совершенно не понятно. Профессионалы в милиции, наверное, от счастья бы зашлись, что получили столько ценной информации, а Никсов совершенно не знал, что с этими ценными данными делать. Единственное, что он мог предположить – оружие было заказано в этой самой группировке и куплено с рук. Маловероятно, что Артур Пальцев как-то связан с солнцевской группировкой. Хотя шут его знает…
Хорошая новость была получена в субботу. Патлатый хирург не поленился позвонить Никсову домой. При этом не было сказано никаких вежливо-дежурных фраз, де, «больному стало лучше, мы можем позволить…», а коротко и ясно:
– Лев Леонидович хочет вас видеть.
Это звучало как приказ, и Никсов с удовольствием этому приказу подчинился. В больнице ему вручили белый халат, заставили поменять уличную обувь на тряпочные тапки, после чего проводили до самой палаты клиента.
Лева выглядел, как и должен выглядеть человек после ранения в грудь: бледный, расслабленный. Эластичная кожа на лице слегка подвяла, выбрит чисто, а кажется, что щетина все равно видна. Рукава шелковой шоколадного цвета пижамы казались длинноватыми, и очень заметны были подросшие за неделю ногти. «Как на покойнике растут, – подумал Никсов. – Наверное, Инна рвется их подстричь, а он не дает». Но глаза у Левушки были спокойными, значит, дело пошло на поправку.
– Ваше самочувствие, наконец, признано удовлетворительным? – спросил Никсов.
– Их-то оно удовлетворяет, но меня нет. Что-то они со мной напутали. Я здесь у них вдруг перестал справлять малые дела. И пошла катавасия. Неприятное, знаете, ощущение. Меня опять на каталку и в томограф типа ЯМР.
Помолчали… Повздыхали…
– Вы меня вызывали, Лев Леонидович, как я понимаю, для важного разговора?
– Именно. У меня был Хазарский. Насколько понял, он в беседе с вами нагнал туману. А ведь не глупый человек. Но природа у него такая – недоговаривать и на любой вопрос
