мне захотелось и вовсе забиться в какую-нибудь нору и спрятаться. Что бы ни скрывал такой человек, как Джуд, что бы ни таилось у него на душе, не заслуживает он такой злобы.
Но лицо Джуда оставалось спокойным, как будто он замер в какой-нибудь сложной позе йоги.
– Нет, мэм. – Он пожал плечами.
– «Нет» – это в смысле не гордитесь?
Скользнув ладонью по моей руке, Джуд посмотрел прямо на маму:
– «Нет» – это в смысле, что я вообще мало чем горжусь в своей жизни.
Мама не сразу нашлась с ответом. Даже в ее мире, раскрашенном исключительно в оттенки черного, такая честность невольно вызывала оторопь.
– Вряд ли я захочу, чтобы моя дочь проводила время со столь «амбициозной» личностью.
– Мама! – предупреждающе прошипела я. Но глупо было рассчитывать, что это как-то на нее повлияет.
– Я говорил ей то же самое, – отозвался Джуд. – Но за те несколько часов, которые мы с Люси успели провести вместе, я понял, что она никому не позволит решать за нее.
Сотовый, который мама так и не выпустила из рук, пока мы разговаривали, завибрировал. И впервые за… даже и не знаю, за сколько времени, она сбросила вызов.
– А что еще вы поняли о Люси? Ну, раз вы такой эксперт.
Вновь взяв меня за руку, Джуд улыбнулся мне:
– Она умная, за исключением тех случаев, когда тупит.
Очередной звонок. На этот раз мама поднесла телефон к уху.
– Какое потрясающее открытие, – заметила она, обращаясь к Джуду, и, поднявшись, вышла из кухни. На ходу она скомкано поздоровалась с собеседником, выдав свой фирменный трехсекундный вздох.
– Прости, – одними губами произнесла я.
– За что? – понизив голос, удивился Джуд. – Не можешь же ты контролировать свою мать сильнее, чем она контролирует тебя.
– Неужели? – Я дернула его за собой. С одним родителем разделались, остался еще один. – Да мы сегодня прямо сама прозорливость!
– Так меня еще никто не описывал, – заметил Джуд, поправляя шапку, чтобы та сидела ровно над бровями. Я уже начинала беспокоиться, глядя на все эти длинные рукава и шапки, – может, у него энергообмен в организме как у восьмидесятилетней старушки?
– Пап, – позвала я, постучав его по плечу. Ноль реакции. Попытка номер два: – Земля вызывает месье Ларсона!
Он не сводил глаз с кастрюль и сковородок, шипящих и скворчащих на плите.
– Здравствуй, моя Люси в небесах…
– Это Джуд, – перебила я, не желая представать перед парнем вконец избалованной маленькой девочкой. Хватит и того, что он уже видел.
Отец разом погасил все конфорки. Понятия не имею, как ему удается так точно рассчитывать время, но, кажется, мне и всей жизни не хватит, чтобы освоить это умение.
Отвернувшись от плиты, он вытер руки о фартук.
Господи, как я могла забыть про этот чертов фартук? Джуд изумленно
