Давно я вас не видел, – сказал он.
– Да, – ответил Сомс, не разжимая губ, – с тех пор как... ну, да я, собственно, об этом и приехал поговорить. Вы, кажется, ее попечитель.
Джолион кивнул.
– Двенадцать лет – немалый срок, – отрывисто сказал Сомс. – Мне... мне надоело это.
Джолион не нашелся ничего ответить и спросил:
– Вы курите?
– Нет, благодарю.
Джолион закурил.
– Я хочу покончить с этим, – коротко сказал Сомс.
– Мне не приходится встречаться с ней, – пробормотал Джолион сквозь клуб дыма.
– Но, я полагаю, вы знаете, где она живет.
Джолион кивнул. Он не намеревался давать ее адрес без разрешения. Сомс, казалось, угадал его мысли.
– Мне не нужно ее адреса, – сказал он, – я его знаю.
– Что же вы, собственно, хотите?
– Она меня бросила. Я хочу развестись.
– Немножко поздно, пожалуй?
– Да, – сказал Сомс, и наступило молчание.
– Я плохо разбираюсь в этих вещах, если и знал что, так перезабыл, – промолвил Джолион, криво улыбнувшись. Ему самому пришлось ждать смерти, которая и развела его с первой миссис Джолион. – Вы что, хотите, чтобы я поговорил с ней?
Сомс поднял глаза и посмотрел в лицо своему кузену.
– Я полагаю, там есть кто-нибудь, – сказал он.
Джолион пожал плечами.
– Я ничего не знаю. Мне кажется, вы могли оба жить так, как если бы один из вас давно умер. Так обычно и делается.
Сомс повернулся к окну. Рано опавшие дубовые листья уже устилали террасу, кружились по ветру. Джолион увидел две фигуры, Холли и Вэла Дарти, направлявшихся через лужайку к конюшням. «Не могу же я служить и нашим и вашим, – подумал он. – Я должен стать на ее сторону. Я думаю, и отец был бы того же мнения». И на короткое мгновение ему показалось, что он видит фигуру отца, сидящего в старом кресле, как раз позади Сомса, положив ногу на ногу, с «Таймс» в руках. Видение исчезло.
– Мой отец любил ее, – тихо сказал он.
– Не понимаю, за что, – не оборачиваясь, ответил Сомс. – Сколько горя она причинила вашей дочери Джун; она всем причиняла только горе. Я давал ей все, что она хотела. Я даже готов был простить ее, но она предпочла бросить меня.
Звук этого глухого голоса подавлял всякое сочувствие в Джолионе. Что такое есть в этом человеке, что не позволяет проникнуться к нему участием?
– Я могу съездить к ней, если вам угодно, – сказал он. – Я думаю, что она будет рада разводу, впрочем, не знаю.
Сомс кивнул.
– Да, пожалуйста. Я знаю, где она живет, но я не желаю ее видеть.
Он несколько раз провел языком по губам, словно они у него пересохли.
– Может быть, вы выпьете чаю, – предложил Джолион и чуть не добавил: «И посмотрите дом». И он повел его в холл.
Позвонив и приказав подать чай, он
