словом, интриги мистера Колдекотта потерпели неудачу. После этого преподобный постарался самоустраниться от проблемы. Он предпочитал сидеть в собственном кабинете с гримасой молчаливого неодобрения на лице, отказываясь обсуждать любые вопросы, касающиеся дочери и Уоллеса.
Миссис Колдекотт разрывалась между христианским долгом подчиниться главе семейства, переживаниями за дальнейшую судьбу Айви и привязанностью к Эдгару. Она склонялась к первому варианту и умоляла дочь покориться воле отца. Сестры также набросились на Айви, пытаясь убедить, что в ее жизни еще будет более достойный кандидат. На пике этого напряженного противостояния Айви проявила недюжинную волю. Она решительно заявляла о нежелании отказаться от своего выбора и последовать советам родителей.
12 мая 1899 года Эдгар Уоллес получил долгожданное разрешение демобилизоваться из армии.
Оказавшись на гражданке, поэт и журналист немного растерялся. И здесь вновь ему на помощь пришла миссис Колдекотт. Она сделала совсем неожиданное предложение: пожить у них в доме. Ее муж к этому времени окончательно умыл руки и выбыл из схватки. Он не хотел ничего слышать ни о плачущей дочери, ни о настырном женихе. Это приглашение выглядело довольно странно, учитывая предыдущие события; очевидно, мать потенциальной невесты убедила всех, что следует более пристально взглянуть на мужчину, который так настойчиво набивается в родственники.
Впрочем, Эдгар проводил в доме Колдекоттов только ночи, да и то большую часть из них за написанием статей и сочинением стихов. Самым первым поездом он уезжал в Кейптаун и возвращался на одном из последних.
К июлю преподобный поставил ультиматум: в доме останется либо он, либо Уоллес. После бурных объяснений стороны пришли к дипломатичному решению конфликта. Молодые люди пообещали отложить свадьбу на два года, «чтобы проверить чувства». Эдгар должен был покинуть особняк Колдекоттов, а Айви с матерью отправлялись в Англию.
В дневнике Уоллеса есть такая запись: «Моя девочка уехала, и я чувствую, как у меня тяжело на сердце». Все годы разлуки Эдгар без устали писал будущей жене. Он слал ей стихи и нескончаемые описания своих «подвигов», а в ответ получал не менее теплые письма с заверениями в любви. Айви не сомневалась, что выйдет за своего Эдгара, несмотря на противодействие отца, «будь он даже герцогом Конноутом».
Айви завершает свой дневник, в котором вела записи на протяжении юности, следующими словами: «Теперь я знаю и могу открыто сказать, что Эдгар любит меня, – писала она, – и я знаю, что люблю его от всего сердца, – все остальное кажется мизерным рядом с этим великим фактом в моей жизни. Правда в том, что моя жизнь уже не моя, на самом деле я влюблена!.. Любовь – самая прекрасная и благословенная вещь в мире, и я могу сказать то, что чувствую, хотя мне приходится действительно тяжело. Ни одна из моих сестер меня не одобряет. Отец говорит, что, если я выйду за Эдгара,
