style="font-size:15px;"> Душегуб, иди отсюда!
Дочь останется со мной.
Коль дитя без мамки плачет,
к нам неси его домой».
На озере буря стонет
и сквозь стон младенца крик:
он любую душу тронет,
хоть прервался в тот же миг.
«Ах, матушка, горе, горе,
холодеет кровь моя:
мама, мамочка родная,
страшусь водяного я!»
Что упало? Из-под двери
лужица кровавая,
Страхом скована, застыла,
дверь открывши, старая:
как принес им враг младенца,
как снести удар судьбы! —
Голова дитя без тельца,
тельце дальше – без главы.
Верба
Встретив раннюю зарю,
муж спросил жену свою:
– Ответь, милая моя,
ты со мной всегда честна,
ты со мной всегда честна,
но одно лишает сна —
уж два года мы с тобою,
и не знаю я покоя.
Жена моя, голубица,
что с тобой во сне творится?
Спать ложишься свежей, бодрою,
ночью – рядом тело мертвое.
И ни вздоха, и ни трепета,
и ни стона, и ни лепета.
Вся ты словно изо льда,
будто мертвая вода.
Ночью даже детский крик
не пробудит ни на миг.
Жена моя, золотая,
расскажи мне, не скрывая.
Если это хворь какая,
позову тебе врача я.
В поле разных травок много,
мы найдем тебе подмогу.
Есть другое средство тоже:
слово мощное поможет.
Слово тучи разгоняет,
в бурю лодки охраняет,
С неба звездочку достанет —
сила слова не обманет.
– Господин любимый мой,
Пусть все течет само собой. —
Если что-то суждено,
излечить то не дано.
Что Судьба кому-то скажет,
людское слово не развяжет.
Хоть безжизненна на ложе,
все идет по воле Божьей.
Все идет по Божьей воле,
ночью Он хранит от боли.
Мертвой суждено мне спать,
но с утра жива опять.
Поутру светла дорога —
положись на помощь Бога!
Но жена напрасно просит —
муж иную думу носит.
Сидит бабка у ворот,
из миски в миску воду льет.
Двенадцать мисок ряд стоит,
муж старухе говорит:
– Слушай, мать, ты знаешь много,
ляжет
