сильное впечатление.
– Да не может быть, чтобы так было! – возмущенно кричал хипстер Тимур. – Это не может быть всерьез!
– Жуть какая, – говорила Марина, округлив глаза. – Это получается, какие-то посторонние люди будут мне указывать, кого любить?
– Но она же все наврала, – сказал Сергей озадаченно. – Она же клеветала на мужа. Почему ей поверили? Почему ей, а не ему?
– Ничего себе давление они там организовывали, – качала головой Евдокия. – Все эти комсомольцы похожи на зомби с промытыми мозгами, которых хорошо научили, когда и по какому поводу нужно впадать в истерию.
Наташа подавленно молчала, а Артем записывал в тетрадь, лежащую на коленях, какие-то соображения. От предложения посмотреть фильм целиком все дружно отказались: эпоха отражена другая, более ранняя, а «беспонтово таращиться в такой отстой», как выразился Тимур, никто не захотел.
Для сегодняшнего, второго по счету, собрания мы с Галией и Виленом выбрали доклад по материалам очередного съезда партии и персональное дело студентки, собравшейся замуж за иностранца. Суть дела подсказала Ирина, вспомнившая и рассказавшая историю, услышанную от какой-то подруги матери. Комсоргом группы назначили Наташу, а студенткой-невестой – Евдокию. Делать доклад поручили Сергею. Разумеется, сам доклад составили заранее, а Сергей должен был встать между столами участников и столом начальников и зачитать его. Собственно говоря, этот текст и докладом-то назвать было нельзя, Галия посоветовала просто склеить между собой отдельные абзацы из Отчетного доклада ЦК КПСС, чтобы получилось говорильни минут на двадцать – двадцать пять.
Сергей начал зачитывать довольно бодро, но уже к исходу первой страницы доклада заметно скис, интонации пропали, и теперь слышался только монотонный бубнеж. Я смотрел на участников и старался не улыбаться. Как же им было скучно! Маялся даже Артем, который приехал сюда с твердой установкой получить как можно больше информации, и информацию эту он старался извлекать из всего, что только было доступно, в том числе и из собственного опыта. Через три-четыре минуты после начала собрания ребята начали ерзать и перешептываться. Галия тут же подняла над головой синюю карточку. Карточки эти мы придумали, чтобы иметь возможность делать замечания, не прерывая выступающих. Синяя означала недопустимое поведение, которое следовало немедленно прекратить, красная – недопустимые речи, которые полагалось «переговорить».
На первом собрании слушался доклад по книге Брежнева «Возрождение», он длился около 40 минут, и участники по мере возможности вынесли из этой мутной скуки определенный опыт. Сегодня Артем, кроме тетради, с которой он не расставался, принес книгу, но пока еще не пытался читать, терпел, и книга лежала у него на коленях. Наташа, выполняя функцию комсорга, должна была сидеть за самым ближним к начальству столом, поэтому никаких вольностей позволить себе не могла. Место рядом с
