раз, когда меня подлечат. Сейчас мы все равно не сможем вернуться назад, – она кивнула, но по ее глазам я понял, что сомнения по поводу будущего продолжают ее беспокоить.
Поздно ночью, когда Анна уже уснула, я задумался над ее словами. Она была для меня всем, мне больше ничего и никого не было нужно. Ей же была нужна ее работа, просто быть со мной ей недостаточно. Я любил ее до умопомрачения, но она хочет сниматься в кино, а мое нездоровье лишь короткая отсрочка перед тем, как Анна вернется к привычной жизни. Она будет окружена другими людьми, мужчинами, ей придется уезжать. А что буду делать я? Биться в припадках? Умирать? Анна меня любила, в этом я не сомневался, но она была не готова посвятить мне жизнь. От мрачных мыслей по спине пробежала противная дрожь, мой дракон тоже был против кино. Я обнял Анну покрепче и поцеловал в затылок, усилием воли заставляя себя не думать о будущем. Сейчас она со мной, а потом я что-нибудь придумаю.
До внушения Эсмириль по поводу затворничества Анны я старался не выходить с ней из наших покоев без особой необходимости. Так как отец в последнее время проводил много времени в третьем мире, в Шерданне почти не было других Драконов, но и оставшихся мне хватало за глаза, чтобы начать ревновать любимую к любому представителю мужского пола. Я нервничал от любого заинтересованного взгляда в ее сторону, от любой попытки заговорить. Мне было тяжело справляться с собой, и потому я старался избегать любых встреч. Теперь же, когда в Шерданн вернулись мои старшие братья, нам приходилось проводить с семьей больше времени.
Мы с Анной коротали послеобеденный час в малой гостиной домашнего крыла. Анна рассматривала эльфийские гобелены, развешанные на стенах, а меня клонило в сон после сытного обеда. Я терпеливо ждал, пока Анна налюбуется гобеленами, чтобы потом предложить уединиться в наших покоях, как дверь распахнулась, и в гостиную быстрым шагом вошел еще один мой новообретенный брат, Рист. Я уже привык к Нику, Гелану и Гору, но оказалось, что братьев у меня гораздо больше, в Шерданне я познакомился еще с пятью. Мне было неприятно их общество, особенно Риста, но я старался относиться к ним, по крайней мере, нейтрально.
Рист поздоровался с нами, уселся в одно из кресел и развернул свиток, который держал в руках. Анна вежливо поздоровалась и снова отвернулась к гобеленам, а я время от времени бросал подозрительные взгляды на брата. Он спокойно читал, не обращая ни на меня, ни на Анну особого внимания.
– Драк, а в вашем мире есть леса? – вдруг поинтересовалась Анна.
– Конечно, есть, и на западе и на севере, и на большей части востока, – встрял Рист. – Если хочешь, я могу принести карту и показать, где они расположены.
– Спасибо, как-нибудь в другой раз. – Анна повернулась к нам лицом, на гобелене за ее спиной была изображена поляна с яркими цветами, окруженная сребролистами, и пасущийся уникорн. – Мне просто любопытно. Мы жили около леса, а горы я увидела только, когда стала взрослой. В детстве мне казалось,
