камнерезы и строители, а также мастера по нанесению татуировок.
Экономическая система, лежащая в основе этого сложного вождества, сочетала в себе культивацию основных сельскохозяйственных культур с животноводством (в частности разведением свиней) и эксплуатацией морских ресурсов. Несмотря на то что рыболовство и собирание моллюсков имели немалое значение, отсутствие коралловых рифов ограничивало общий объем доступной биомассы в маркизских заливах и прибрежных водах. Первостепенную важность для выживания на островах имела культивация двух основных крахмалоносных растений: хлебного дерева (artocarpus altilis) и таро. Маркизский климат особенно благоприятен для роста хлебного дерева, и больше нигде в тропической Полинезии выживание поселенцев не зависело в такой степени от урожая данной культуры, как в этом архипелаге. В долинах располагались обширные плантации, а более мелкие участки были отданы под ирригационные заливные поля таро (такие же, как на Мангаиа). Когда урожаи хлебного дерева были богатыми, избыток плодов отправлялся в подземные ямы или хранилища, где в результате полуанаэробной ферментации крахмалистая масса (ее называли ma) могла храниться до нескольких лет. Чаще всего ямы для ма находились вблизи жилищ, но в тех местах в долинах, которые было легче всего оборонять, или на укрепленных вершинах хребтов располагались также большие общественные хранилища. Когда во времена засухи и неурожая наступал голод, именно тем людям, кто имел доступ к запасам ма, удавалось пережить нехватку продовольствия. Первые европейские посетители Маркизских островов постоянно отмечают серьезные последствия таких периодов голода и важность доступа к запасам.
Пожалуй, неудивительно, что в столь непредсказуемой ситуации, когда в одни годы пищи хватает с лихвой, а в другие недостает, вождества, занимавшие отдельные долины на отдельных островах, часто враждовали друг с другом. В самом деле, в устройстве позднего доконтактного маркизского общества поражает именно тот факт, насколько эндемичными для него стали набеги и войны, тесно связанные с годовым циклом пиршеств и ритуализированного каннибализма, которые я в другой своей работе назвал «конкурентной инволюцией»[46]. Соперничество между mata’eina’a, которое имело решающее значение для престижа tau’a и toa, включало в себя устройство праздников (ko’ina), которыми отмечались самые разнообразные события, в том числе рождение наследников вождя, обручение и свадьба высокопоставленных членов общества, окончание сбора урожая, победа в войне, но самое главное – смерть и последующая мемориализация верховного tau’a. Поминальные церемонии в честь таких tau’a (их называли mau) были более важными и впечатляющими, чем у многих наследственных haka’iki. Что самое главное, обряд mau обязательно требовал человеческого жертвоприношения (и ритуального поедания жертвы); как правило, жертвой был пленник, захваченный в одном из соседних племен, – так поддерживался бесконечный цикл набегов и отмщения.
Совершенно очевидно,
См.:
