style="font-size:15px;"> Он чуть вздрогнул, увидев страшноватые зеленые отсветы в ее глазах, и невольно отодвинулся к краю. Бездна! Сейчас туда действительно было страшно заглядывать. И хотя прежнее очарование ничуть не ослабло, сейчас к нему примешивалось необъяснимое, но невероятно сильное ощущение угрозы. И в какой-то момент оно стало настолько острым, что по коже пробежали холодные мурашки, а сердце предательски пропустило удар. Правда, только на миг. А затем страх и безумная привлекательность Белки переплелись между собой так тесно, что Элиар совсем перестал понимать, чего именно хочет.
Всего месяц назад он сказал бы, что такого не бывает. Что его, хранителя трона, никогда не смогла бы заинтересовать эта двуличная девчонка и не привлекла бы, даже танцуя в голом виде на столе… Но вот она сидит рядом, и в крови бушует пожар. Да такой, что ему уже трудно сдерживаться, а в голове табунами гуляют нескромные мысли. Недаром он весь остаток ночи не спал и проклинал про себя ее коварный доспех, склепанный словно нарочно, чтобы соблазнять и покорять. А днем изводил себя вопросами, бесконечно сомневался, гадал, с нетерпением ожидая, когда Гончие исчезнут со двора. Караулил ее, как малолетний романтик, надеясь непонятно на что. А теперь сидит бок о бок, как дурак, боясь чего-то и едва не краснея.
Точно, дурак. Шестисотлетний ушастый дурак. Но он бы рискнул и дальше смотреть в эти необычные глаза, рискнул бы даже коснуться ее кожи, поддался бы искушению, что с каждой минутой становилось все сильнее…
Ее взгляд мгновенно похолодел и заставил замереть на месте. «Я их просто убиваю…» – так она сказала недавно. И в этом слышалась какая-то жутковатая истина.
– Ты воин, Элиар, – неестественно ровно продолжила Гончая, словно не заметив его смятения. – Хороший воин, который многое видел и многого достиг. Сражался, убивал. Твой меч выкован лучшими оружейниками Светлого леса. И, будучи хорошим воином, ты никогда не обнажаешь его просто так, для забавы или чьей-то потехи. Ты знаешь, что оружие этого не любит. Как знаешь и то, что есть клинки, которые не стоит обнажать никогда. Которым нельзя покидать ножны и которыми можно только любоваться. Издалека…
Белка наконец отвела потяжелевший взгляд и невидяще уставилась в темноту.
– Я такой клинок, Элиар. К сожалению или к счастью, но это правда. Я просто хороший клинок в богато украшенных ножнах. Такова моя жизнь и мое проклятие, потому что я, как и оружие, умею лишь одно – убивать. Правда, делаю это очень хорошо.
Элиар вздохнул, сбрасывая некстати охватившее его оцепенение, но все же рискнул подвинуться чуть ближе. Сдаваться он не собирался. Не тогда, когда она так близко. Не сейчас.
– Я умею обращаться с оружием, Белик, – старательно подбирая слова, сказал он главное.
– Поранишься, – предостерегла она.
– Я не боюсь боли.
– Ты не знаешь, о чем говоришь.
– Тогда дай мне шанс узнать.
– Элиар…
– Да, ты права: я воин, – настойчиво повторил
